Субботним вечером, 9 апреля, в Ельцин Центре заслуженный учитель России Тамара Эйдельман прочитала лекцию о том, как складывалась история взаимодействия власти и общества в России на протяжении XVI-XIX веков.
В лекции «Власть и общество в России XVI-XIX веков: противостояние или сотрудничество» Эйдельман предложила всем собравшимся: педагогам средней и высшей школы, учащимся, студентам, родителям, чьи дети в этом году сдают ЕГЭ – рассмотреть основные этапы непростых и зачастую трагических отношений. Она сразу оговорилась, что после посещения Музея первого президента и знакомства со всем Ельцин Центром у нее очень оптимистическое настроение.
Предварив лекцию заставкой, на которой фрагментарно представлена работа известного художника Константина Васильева «Холодные глаза волка», Эйдельман сказала:
– Власть все время представляется нам этаким волком, надзирающим за обществом. Но я хочу немножко изменить фокус и показать, что и власть нуждается в обществе и в критические моменты опирается на него. Основная моя идея: все не так плохо, как кажется. Предлагаю всем с оптимизмом смотреть в будущее, хотя предполагаю, что кому-то будет трудно эту идею со мною разделить.
Манеру изложения материала Тамарой Эйдельман трудно отнести к академической. У нее нет разрешенной версии событий. Она пользуется разными, зачастую литературными и художественными источниками, цитирует частную переписку и пытается представить картину событий объемно. Сравнивая, проводя исторические параллели, она постоянно дополняет наше представление об известных событиях. Буднично и даже неформально она рассуждает о знаковых страницах истории, предлагая новые интерпретации и новое осмысление отечественной истории.
Государство пухнет, хиреет народ
Так, описывая Смутное время и попытку общества влиять на власть, она приводит слова Василия Ключевского – российского историка, профессора Московского университета, академика Императорской Санкт-Петербургской Академии наук, наиболее емко описывающего состояние общества после смерти Ивана Грозного: «Государство пухнет, хиреет народ!»
– Но намечается и позитивный момент, набирают силу Земские соборы – собрания представителей всей русской земли. Это еще не парламент, у соборов нет законодательной власти, они гораздо менее четко организованы, но государство испытывает в них потребность и желание на них опереться, – констатирует Эйдельман. – Мы знаем о четырех наиболее важных соборах в истории страны. В 1584 году, когда восходит на престол Федор Иоаннович – сын Грозного, и создается регентский совет, который возглавляет Борис Годунов. Почему он созывается? Везде, во всех документах и упоминаниях рефреном звучит мысль, что Федор Иоаннович хоть и законный наследник, но слаб умом, и регентский совет необходим. Следующий известный нам и очень важный Собор 1598 года, когда умирает Федор Иоаннович. Прерывается царский род Рюриковичей – это ужасная трагедия для всего народа. Принимает правление на себя регент и брат супруги царя Ирины – Борис Годунов. Земский собор полагает его на власть. Годунов правит семь лет.
Насколько важен собор, который все больше напоминает английский парламент, мы понимаем в 1606 году, когда толпа выкликает на царство Василия Шуйского. Собора не происходит. Но сам Шуйский рассылает грамоты по городам, что собор был, и его выбрали всем собором. Когда Шуйского свергают, снова рассылаются грамоты по городам, что Собора не было и Шуйский – незаконный правитель. Общество обязано Василию Шуйскому многими вещами и особенно крестоцеловальной грамотой, где записаны правила, по которым он будет править, советуясь с боярами и Земским Собором, без суда он никого не будет казнить и ссылать. Мы видим, что роль общества начинает меняться. И уже Михаила Романова в 1613 году выбирает на власть именно Собор. Михаил, законно избранный народом, становится правителем. Смута перевернула все общество и вытолкнула на поверхность истории удивительных персонажей.
Тамара Эйдельман рассказала, как в XVII веке Романовы окончательно «подъели» остатки вольностей. Фактически они сформировали и укрепили вертикаль власти. Они же уничтожили Земские Соборы и местное самоуправление. Раздули до гигантских размеров обслуживающий власть чиновничий аппарат. Благодаря расколу они значительно ослабили церковную власть. Но именно в расколе проявилась настоящая мощь народа. Эйдельман зачитала фрагмент из поэзии Варлама Шаламова. Автор «Колымских рассказов» посвятил поэму церковному расколу. В событиях прошлых веков он увидел современные исторические параллели: разрастание бюрократии, формирование абсолютизма власти, гонения и глумления над собственным народом.
«Отдайте все…»
Лектор предложила необычный взгляд на историческое наследие первого российского императора Петра I, который сам изменил закон о престолонаследии, но не успел назначить преемника. На словах «отдайте все…» перо выпало из его рук, и царь скончался. Началась эпоха дворцовых переворотов, во время которых реальной властью обладал Тайный совет, в него входили олигархи и аристократы, всего семь человек, но они серьезно ограничивали царскую власть. Им подчинялись Коллегии и Сенат. Без них не подписывался ни один царский указ. Ситуация изменилась при племяннице Петра I – Анне Иоанновне, которая разорвала договоренности с тайным советом и начала править самодержавно. Любопытно, что в 1730 году дворяне, съехавшиеся сначала на свадьбу Петра II, но угодившие на его похороны, остались на коронацию Анны Иоанновны и многие из них подписали петиции против тайного совета, в которых предлагали создать структуры на манер английского парламента.
– Если бы им удалось продавить идею парламента тогда, то мы бы сейчас находились совсем в другом положении, – считает Эйдельман. – И Анна Иоанновна и Елизавета Петровна значительно расширили права дворян, открыли множество образовательных учреждений, разрешили домашнее обучение дворян. Но и Петр III, каким бы дурачком его не описывали, сделал очень много для русского общества. Под русским обществом естественно подразумевалось только образованная его часть. Вы только задумайтесь, он опубликовал манифест о дворянской вольности, отменил телесные наказания для дворян, упразднил тайную канцелярию, прекратил преследование старообрядцев, вернул государству церковные земли. Внуки первых свободных дворян – декабристы.
Екатерина II была напугана французской революцией. Но и она провела губернскую реформу, отделила губернаторскую власть от судебной, образовала дворянские собрания и местные органы самоуправления. Она же хотела дать жалованную грамоту крестьянам, но не решилась. Ее подданные еще не были гражданами. Но она говорила, что закон должен быть надо всеми и даже над царем. Было общество и были прогрессивные члены общества, интеллектуалы, которые создавали проекты, ограничивающие царскую власть и дающие свободы обществу.
«Некем взять…»
Наиболее часто лектор обращается к фигуре Александра I, необыкновенно многообещавшего императора. Эйдельман показывает два портрета, где императору 20 лет и где ему 45 лет. И это два разных человека.
Он создал множество учебных заведений – лицеи и университеты, предоставил им огромную свободу. Появляется много выдвиженцев из более низких сословий. Особую роль лектор отвела Сперанскому, автору первой в России прогрессивной Конституции. Благодаря нерешительности Александра он не был осуществлен, поскольку не мог доверить дворянам исполнение реформ. В результате умница Сперанский, которого дворяне считали выскочкой, шпионом Наполеона, под их же давлением был сослан в ссылку.
Он боялся своего окружения и все время твердил: «Некем взять…» Некем взять очередную реформу, утвердить очередной закон, сделать жизнь в российском государстве легче и свободнее. Причастность к гибели отца наложила отпечаток на всю его жизнь и правление. Везде мерещились заговоры дворян. Даже раннюю смерть своих дочерей он воспринимает как наказание.
После его смерти на престол восходит любимый племянник – Николай I, при котором раскол между властью и обществом только растет. Эйдельман называет его трагическим. И снова из-за недоверия к дворянскому окружению спускается «на тормозах» крестьянская реформа, которую готовили прогрессивные члены общества, каждый в свое время – Киселев и Ростовцев.
– Сегодня я была в Музее, видела прекрасные лица тех, кто всего лишь четверть века назад, вместе с первым президентом, сделал гражданские свободы доступными для нас. Мы еще не воздали им должное. Это совершенно особенные лица, похожие на тех, кто отстаивал гражданские свободы двести и триста лет назад. Пока есть такие люди, у нас есть надежда, что общество и власть будут равноправны в своем диалоге, – сказала Эйдельман.
По окончании лекции слушатели смогли задать вопросы. Почти все они касались формирования гражданского общества и его состояния сегодня. Много вопросов задавали родители и учителя относительно системы преподавания истории в школе, официальному освещению некоторых исторических событий в учебниках истории. Старшеклассники спрашивали, как лучше подготовиться к ЕГЭ по истории. Тамара Эйдельман терпеливо и с сочувствием и пониманием ответила на все вопросы, касающиеся преподавания истории в школе. Подсказала, по каким учебникам следует учить историю, и какой подход к изучению кажется ей наиболее эффективным. Один вопрос, пожалуй, выбился из всеобщего ряда. Его задал школьник: «Тамара Натановна, так вы оппозиционер?»
Заслуженная учительница России ответила, что по некоторым вопросам ей приходится быть оппозиционером, чтобы оставаться честной с самою собой.
