В Екатеринбурге прошли «Дни Бориса Рыжего». Литературный фестиваль, приуроченный к 40-летию поэта, был проведен 19 и 20 декабря при поддержке Президентского центра Бориса Ельцина и екатеринбургского Гуманитарного университета. Такие встречи проходят уже в шестой раз, но интерес к стихам Бориса Рыжего не угасает.Литературоведы не устают спорить о его творчестве.
— Простите, а книгу Борис Борисыча тут можно купить? — шепотом интересуется явно не студенческого возраста человек, зашедший на завершающий фестиваль вечер в Гуманитарном университете. Но здесь стихи Рыжего не продают (только читают), и это не удивляет: по словам организаторов Дней Рыжего, его произведения знакомы больше иностранцам, чем землякам и соотечественникам.
«В этот раз будем говорить о продвижении российской поэзии за границей. Многие иностранцы знают имена наших поэтов и их произведения. Современная поэзия тоже популярна, она знакомит иностранцев с нами. Также будет затронут вопрос продвижения творчества наших поэтов в России. Взять того же Бориса Рыжего — его произведения знакомы иностранцам больше, чем тем, кто живет в Екатеринбурге. О нашем земляке Борисе Рыжем мы вспоминаем ежегодно», — анонсировали направление фестиваля организаторы.
И вспоминают, и не забывают. Многие знали его лично, им сложнее отвлечься от воспоминаний и говорить о Борисе Рыжем как явлении в современной поэзии.— Я бы хотел, чтобы студенты больше увлекались этими стихами, такими волнующими, глубокими и близкими душе тех, кто живет в Екатеринбурге. Неслучайно мы недавно подняли вопрос о присвоении его имени улице, где он жил, — сказал, открывая конференцию, ректор Гуманитарного университета Лев Закс.
Такие встречи проходят уже в шестой раз, но интерес к стихам Бориса Рыжего не угасает. Литературоведы не устают спорить о его творчестве. Поэта сравнивают с Блоком, Маяковским и Есениным, а кто-то даже находит в его произведениях черты Пушкина и Лермонтова.
«…Трамвай гремел. Закат пылал.
Вдруг заметался
Серега, дальше побежал,
а мент остался.
«…»
И всё. Поэзии — привет.
Таким зигзагом,
кроме меня, писали Фет
да с Пастернаком…»
— Федор Сологуб однажды пошутил, что когда-то придет поэт, который обворует всех. Это будет новый Пушкин. Этим качеством обладал Борис — он одновременно был и традиционен, и экспериментален», — говорит доктор филологических наук, профессор Уральского федерального университета Юрий Казарин.
Тема, которую не смакуют, но и не замалчивают на фестивале — смерть поэта. Борис Рыжий покончил с собой в 2001 году, на пике популярности, когда его только начали читать, печатать, переводить.
— Смерть — в каждом стихотворении Рыжего. Ставлю ящик шампанского тому, кто докажет, что нет, — говорит Казарин. Он посвятил этой теме свой доклад «Способы и средства репрезентации концептосферы „Смерть" в стихах Бориса Рыжего».
«…Но где бы мне ни выпало остыть,
в Париже знойном, Лондоне промозглом,
мой жалкий прах советую зарыть
на безымянном кладбище свердловском…»
Олег Дозморов, филолог, журналист, поэт, друг Рыжего, выслушав первые доклады, решил немного изменить тему своего сообщения. Рыжий — гений, — сразу заявил Дозморов и аргументировал:
— Он вернул человеческое измерение в русскую поэзию. Нет читателей, равнодушных к нему. Рыжий — всегда эмоции через край, всегда спор. Он сознательно выстраивал свой стиль, вел, так сказать, подрывную работу, пытался войти в литературу с черного хода. Этот замысел удался. Его начали печатать только после изобретения своего полемического стиля, после того, как он начал писать не «как принято», а «как не принято». Неполиткоректность, игра в гомофобию, шовинизм. Вместо великих фигур говорил о второстепенных, использовал обсценную лексику, противопоставлял поэтизму прозаизм. Я думаю, что литературная судьба Бориса сложилась удивительно удачно. Он получил признание от тех, кого ценил, — подытожил Дозморов. И добавил, что Рыжий умер потому, что — как поэт — все сказал.
«О. Дозморову от Б. Рыжего Мысль об этом леденит: О лег, какие наши го ды, а сердце уж разбито, нету счастья у него, хоть хорошие мы поэ ты, никто не любит на с — человечество слепое, то все его вина, мы погибнем, мы умрем, О лег, с тобой от невнима ния — это так знакомо — а за окнами зима, а за окнами сугробы, неуютный грустный вид. Кто потащит наши гробы, кто венки нам подарит?»
— Он не мог не умереть. Сложно всерьез воспринимать строчки о смерти, когда автор —живой и веселый — сидит рядом. Но вот смотрите — в этом году Борису исполнилось бы сорок лет. Пушкин к этому возрасту уже в могиле, Лермонтов давно погиб, кто остался? Есенин, с которым его сравнивали* (и напрасно: Есенин в поэтической среде — слово ругательное!), и тот… Как поэт, он должен был уйти. Потому что иначе что? Тогда или он врет, или он не поэт, — подытоживает Дозморов.
« …душа моя, огнём и дымом,
путём небесно-голубым,
любимая, лети к любимым
своим…»
Буквально накануне открытия фестиваля стало известно, что в программе произошли существенные изменения. Долгожданная Кира Сапгир, к общему сожалению, не приехала. Участница знаменитой в 60-е годы Лианозовской группы, писательница и переводчица живет в Париже. Перед Екатеринбургом она заехала в Москву и, выходя из редакции«Литературной газеты», не справилась со столичным гололедом. Результат — сложный перелом руки, операция, отмена творческого вечера.
— Вечер не отменяется, а переносится! — возражает организатор Дней Рыжего Валерий Сосновский. — Встреча с уральскими почитателями пройдет 20 марта 2015 года. Кира Александровна настолько в этом уверена, что уже даже заказала билеты.
Еще один представитель русского литературного зарубежья Михаил Мейлах, живущий много лет в Страсбурге, выступил в городской библиотеке имени Белинского.
— Вам очень повезло. Здесь, в России, поэзия еще что-то значит — не только пишется, но и читается. В отличие от Запада, где стихи читают только узкие специалисты, — сказал поэт, литературовед, историк, открывая встречу, на которой он читал свои стихи.
— В 1983 году, когда меня посадили в тюрьму, у меня образовалось много свободного времени, — горько шутит Михаил Борисович. Он называет себя последним советским заключенным. Его обвиняли в распространении книг, изданных за рубежом. Мейлах был знаком с Ахматовой, Бродским (навещал его в ссылке).
На завершающий Дни вечер в Гуманитарном университете собрался полный зал. Студенты, любители поэзии, знакомые и друзья поэта. Из Одессы благодаря интернету вышел на связь поэт Борис Херсонский. Он беспокоился, как бы не отключили электричество, что в последнее время часто бывает в городе у Черного моря, но чувства юмора не утратил:
— Кроме поэзии, я занимаюсь еще и психиатрией. Заведую кафедрой клинической психологии в Одесском национальном университете… У нас сейчас все называют национальным, а мы и рады — наконец одесситов признали отдельной нацией!Маленькая седая мама Рыжего, Маргарита Михайловна, приехала из Челябинска, где она сейчас живет. Она сердечно поблагодарила всех, кто пришел вспомнить ее любимого сына.
На вечере читали стихи — свои и Рыжего, известные и не очень. Екатеринбургский поэт, бард Алексей Кузин принес драгоценные страницы, найденные уже после смерти Бориса. На них рукой Рыжего — несколько стихотворений, пока не опубликованных.Актеры студии Ирины Лядовой «Гуашь» оживили тексты Бориса Рыжего, представив театральную постановку на его стихи. Ребята сами выбрали, что читать. Случайно или нет, но сквозь весь небольшой спектакль прошла тема жизни и смерти.
«Ничего не будет, только эта
песня на обветренных губах.
Утомленный мыслями о мета-
физике и метафизиках,
я умру, а после я воскресну.
И назло моим учителям
очень разухабистую песню
сочиню, по скверам, по дворам
чтоб она, шальная, проносилась…»
* Речь о статье Ольги Славниковой «Новый Есенин живет в Екатеринбурге» в газете «Уральский рабочий»
