Антон Долин: «Российское кино – авторское»

В книжном магазине «Пиотровский» в Ельцин Центре в Екатеринбурге 12 марта известный кинокритик и ведущий рубрики программы «Вечерний Ургант» Антон Долин прочел увлекательную лекцию о режиссере Джиме Джармуше и презентовал свою книгу «Джим Джармуш. Стихи и музыка».

Кинорежиссер, музыкант, сценарист и мастер эпатажа Джим Джармуш родился в 1953 году в США. Джармуша прославили фильмы «Отпуск без конца», «Более странно, чем в раю», «Вне закона», «Мертвец», «Пес-призрак: Путь самурая», «Сломанные цветы», «Выживут только любовники», «Патерсон». К слову, фильм Джима Джармуша «Патерсон» был показан в Ельцин Центре в середине февраля и вызвал неподдельный зрительский интерес.

– «Джим Джармуш. Стихи и музыка» – это книга, к которой я шел всю свою сознательную жизнь. Джармуш – режиссер, которого я полюбил еще до того, как стал кинокритиком, – рассказал Антон Долин. – Я учился на филфаке МГУ, играл в рок-группе, ездил на «Горбушку» за видеокассетами. И вот я увидел фильм «Мертвец», и с этого у меня, как и у многих россиян, началась любовь к Джармушу. С тех пор я уже двадцать лет смотрю фильмы Джармуша. А потом мне удалось пообщаться с самим Джармушем. Он отличается от других американцев. Он вскрыл код американской действительности через призму мирового кино. В свою очередь, я решил попробовать через призму мирового кино «вскрыть» фильмы Джармуша. Еще один фактор – я хотел прочитать хорошую книгу о Джармуше, но я не нашел такую книгу: Джармуш отказывается от того, чтобы записать полноценную серию интервью, чтобы сделать книгу.

И я подумал, что если я не могу прочитать книгу про Джармуша, то смогу ее написать. Я написал главы – эссе, посвященные фильмам. Мои соавторы – музыкальные критики и поэты, которые смогли изложить свое видение кино Джармуша. Поэты представили по одному стихотворению, единственный критерий отбора – любовь к Джармушу. Музыкальные критики, в свою очередь, написали о музыкальных ключах к фильмам Джармуша. Музыкальный мир Джармуша разнообразен – от лютневой музыки XVI века до хип-хопа. «Патерсон» – фильм о водителе автобуса, который пишет стихи. Вроде бы автобус – это очень прозаично. Но это мифологический образ. Борхес писал, что есть четыре основные истории: осажденного города, то есть Трои; героя, возвращающегося домой, Одиссея; смерти и воскрешения Бога, Христос; история Симурга, птичьего царя, которого ищут птицы. Согласно этой классификации «Патерсон» – это, конечно, Одиссея. Герой возвращается к своей жене, которая плетет пряжу и потом ее распускает. Кстати, Патерсон – это реальный город, у него своя история, свои знаменитости.

После лекции Долин ответил на вопросы слушателей.

– Какую музыку любит слушать Джим Джармуш?

– Джармуш слушает этно-музыку, авангардную музыку, джаз, в меньшей степени рок, но он на нем вырос и сам его играет, – пояснил Долин. – Он постоянно живет в музыкальном потоке, слушает очень разную музыку. Иногда фильм рождается из музыки, иногда музыка появляется в процессе написания сценария.

– Каким вам видится будущее российского кино?

– Мы еще «увидим небо в алмазах». Я смотрю на будущее оптимистично. Для меня российское кино – прежде всего авторское кино. В 2017 году нас ожидают фильмы Сергея Лозницы «Кроткая», Андрея Звягинцева с рабочим названием «Нелюбовь», Алексея Федорченко «Война Анны» и Алексея Германа-младшего «Довлатов». Год начался с выходом фильма Федора Бондарчука «Притяжение», это идеальный подростковый блокбастер.

– Расскажите о своем опыте участия в программе «Вечерний Ургант».

– Каждая рубрика в программе – это импровизация. Заранее я сообщаю редакции только то, о каких фильмах буду рассказывать. Я рассказывал в своей рубрике про фильмы Джима Джармуша, Вуди Аллена и многих других. Для меня это просветительский проект, его аудитория – в основном молодежь. Многие из наших зрителей не смотрят телевизор, выделяя только эту программу. Пять лет назад меня позвали на кастинг «Вечернего Урганта». Я честно сказал, что шутить на заказ не буду, популизмом заниматься не хочу, телевидение – зло. Но в ответ они сказали, что именно это они и хотят. И вот уже пять лет мы работаем вместе. Моя работа критика – в том, чтобы отделить искусство от профанации. Когда я прихожу в гримерку, Иван Ургант уже там сидит и общается с кем-то из гостей. Потом я записываю 5–7 минут. Потом снимаю микрофон и уезжаю.

По окончании беседы со слушателями Антон Долин с интересом осмотрел Ельцин Центр, включая Арт-галерею и книжный магазин «Пиотровский».

– Мне очень нравится Ельцин Центр, – отметил Антон Долин. – Это прекрасное современное пространство, замечательный книжный магазин, очень хороший кино-конференц-зал, надеюсь, там много кинопоказов, и будет еще больше. Так что здесь все классно, и я надеюсь, что еще буду сюда приезжать.

Вообще 90-е – важнейшее время в моей личной биографии: я закончил школу, поступил в институт и нашел первую работу. Как личность я формировался именно в 90-е. Я – их часть. Борис Ельцин, можно сказать, тоже часть моей персональной истории. Во время первых выборов, на которые я ходил, я голосовал за Ельцина. А за кого еще можно было голосовать? По большому счету, я голосовал за демократию, в которую я верю как в несовершенную, но лучшую из существующих форм правления.

– Есть прослойка киноманов, которые знают и любят Джармуша, но она достаточно узкая. Насколько, по вашим прогнозам, будет интересна книга «Джим Джармуш. Стихи и музыка» российскому читателю?

– Фильмы Джармуша – это авторское кино, кино не для всех, а для определенного количества людей, которым это интересно и важно. Так что в случае с Джармушем количество читателей и зрителей ограничено. Но в целом в России этих людей много. И я удивлен, что за месяц первый тираж книги разошелся, значит, это многим нужно и интересно. Джармуш – один из самых любимых в России американских режиссеров, сильнее в нашей стране любят разве что Дэвида Линча. Думаю, именно космополитический, не подчеркнуто американский, подход Джармуша и оценили российские синеманы.

– Они видят в этом полинациональный месседж?

– Да, но в США это не всегда срабатывает, а вот в России сработало. Книгу читают, его фильмы смотрят. Я рад.

– Насколько сложно находить общий язык с мастерами уровня Джармуша?

– Чем талантливее человек, тем проще с ним общаться. Это однозначный принцип, у которого исключений нет. И с Джимом Джармушем, и с Дэвидом Линчем, и с Ларсом фон Триером общение – радость и ничего больше.

– Вы выросли в творческой семье, ваша мама – известная певица, бард и автор песен Вероника Долина. Чему вы у нее научились?

– Прежде всего, недогматическому отношению к искусству и к жизни, которая находится рядом с искусством и сопровождается искусством, разными его проявлениями. Способности постоянно жить в струе, где есть музыка, литература, театр, кино. Причем одно не отменяет другое. Современное, классическое, авангардное и традиционное – это часть единой картины мира. Мне нравится в этой картине мира находиться, я питаюсь искусством и культурой. Можно сказать, я пожиратель книг, спектаклей, фильмов, опер и всего остального. Думаю, это пришло из семьи.

– Осуществляли ли вы совместные проекты с Вероникой Долиной?

– В книге про Джармуша есть ее стихотворение.

– В вашей книге про Джармуша главы начинаются со стихотворений. Можно ли говорить, что это тренд в современной литературе, или вы таким образом просто отдали должное творческим увлечениям вашей матери?

– Я придумал этот ход по мотивам Джармуша и его творчества. Но когда я собирал в книгу поэтов, я не мог не предложить ей поучаствовать. Она могла отказаться. Некоторые поэты отказывались, говорили, что не любят Джармуша, или не могут писать на заказ. А она захотела и написала. Я считаю ее замечательным поэтом, люблю ее стихи. И рад, что она согласилась.

– Тема вашей диссертации «История советской повести-сказки». В чем заключается этот феномен?

– Это уникальное явление. Это самое свободолюбивое и авангардное, что существовало на протяжении всего советского периода и так и не было раздавлено и уничтожено, потому что как будто проходило «ниже радаров». Никто не обращал внимания на детскую литературу. Представить же себе Незнайку, Буратино или старика Хоттабыча во взрослой серьезной литературе невозможно. Наивный герой, герой-аутсайдер, герой-маргинал, герой-шут, герой-протестант – во взрослой литературе их не было.

– То есть это был эзопов язык?

– Все взрослые вырастали на этих сказках и становились теми людьми, которые сначала сделали 60-е годы, а потом перестройку. Я уверен, что именно из этих книг они узнавали самое важное.

– Вы ведете рубрику в «Вечернем Урганте». Сегодня на телевидении – обилие комедийных программ. Это проявление креатива, или же перевод попыток всерьез проанализировать процессы, происходящие в обществе, в плоскость стёба?

– Юмор – прекрасный способ проанализировать реальность, просто он может превращаться в сатиру, а может – нет. Сатира может быть фальшивой и беззубой, а может – по-настоящему злой и умной. Все зависит от исполнителей в каждом конкретном случае. Я не потребитель юмористических передач, смотрю их крайне редко.

– Вы называли в числе любимых режиссеров Мануэла де Оливейру. В российском кинематографе для вас сегодня есть свой Оливейра – режиссер, чье творчество вам нравится анализировать?

– Нашим Оливейро, бесспорно, был Алексей Герман. Умнейший, тончайший недопонятый авангардист, обновивший язык кинематографа. Обидно, что это не все еще заметили, но рано или поздно заметят.

– Вы писали о «Левиафане» Андрея Звягинцева, который вызвал довольно много шума. Насколько точен тот диагноз обществу, который был в нем поставлен?

– Этот фильм – не слепок с действительности, это метафора, об этом само название говорит. Это не реалистическое кино. Если говорить об образе главного героя, то он очевиден – образ человека, которого лишают дома и заключают в тюрьму за преступление, которое он не совершал. Это отчасти говорит о нас, о России. При этом есть искусство, которое спасает, помогает, дает внутреннюю свободу. Это мой личный рецепт.

– По мнению некоторых критиков, кинематограф сегодня разделяется на «плохой», пример – тот же фильм «Матильда», который начали осуждать еще до его премьеры, и «хороший», закрепляющий консервативные ценности. Как будет развиваться эта тенденция?

– Нельзя сказать, что это тенденция. Нет всеобщего плохого отношения к Звягинцеву, потому что он критикует российское общество, и всеобщего хорошего отношения к Михалкову, потому что он хвалит Россию. Над неудачными фильмами Михалкова посмеиваются все, в том числе просвещенные консерваторы, и с удовольствием смотрят фильмы Звягинцева даже те, кто не согласны с его взглядами.

– Насколько удачны попытки наших режиссеров интегрировать несвойственные российскому кинематографу жанры типа блокбастеров, фэнтези и прочих?

– Если человек талантливый, то у него все получится удачно, как у Федора Бондарчука с фильмом «Притяжение». А если человек бездарен, то у него все получится плохо. Наш кинематограф будет развиваться прекрасно, если государство поймет, что поддерживать нужно авторское кино, а блокбастеры не надо, они сами справятся. А если не справятся, то туда им и дорога.

Антон Долин уже был в Ельцин Центре летом прошлого года. Тогда он представил фильм в рамках Детской программы кинотеатра «Пионер» и познакомился с экспозицией Музея Б.Н. Ельцина.