Что осталось от советского мифа о «дедушке Ленине», и как выглядит эта легенда через 95 лет после смерти вождя мирового пролетариата, попытались разобраться во время кинопоказа, организованного 19 февраля в Ельцин Центре. Зрители смогли посмотреть и обсудить документальный фильм Евгения Цымбала «Обыкновенный большевизм» и неигровую картину Аскольда Курова «Ленинленд». Специальным гостем вечера стал историк, журналист Леонид Млечин.
Леонид почти сразу задал довольно жёсткий формат разговора, напомнив присутствующим, что Ленин давал распоряжения о захвате и казнях заложников.
– Я рисую себе Ленина как человека бесконечно холодного, злого, охваченного страстью к власти, – описал историк «своего Ленина», – человека, абсолютно равнодушного к страданиям. И абсолютно аморального. Человека, который, собственно говоря, кроме аппарата управления и подавления ничего не создал. Он был очень одарённым человеком, поэтому изменил историческую судьбу России. Но сейчас в нём уже ничего позитивного не нахожу. Да, он не был таким мелко злобным, каким был его наследник, но вот эти приказы – ещё в него не стреляли, ещё даже никакого повода для красного террора нет. Но взять сто человек в заложники и повесить публично? Ну, нормальный человек может такое сказать? Сто невинных людей публично повесить, чтобы все видели? Это как? Как такое возможно?
Сделанный Евгением Цымбалом двадцать лет назад фильм «Обыкновенный большевизм», пожалуй, столь же конкретное авторское высказывание, где Ленин однозначно назван убийцей. Картина почти целиком смонтирована из кадров кинохроники разных лет, снабжённых множеством цитат из ленинских работ, приказов, распоряжений, циркуляров и записок. Закадровый текст здесь читает народный артист СССР Михаил Глузский. Сымитирована даже знаменитая картавость Ильича.
– По первому образованию я историк, – объяснил Евгений Цымбал, – и когда я поступил на исторический факультет, нам наши преподаватели всегда говорили, что достаточно учебника по истории партии, но лучше, если вы будете читать первоисточники. Мало кто на это отваживался, потому что классики писали весьма скучно. Но я был очень послушный и прилежный студент. И читал это всё очень внимательно. И очень быстро понял, что это совершенно бесноватые люди, и Владимир Ильич – один из наиболее бесноватых. И у меня на всю жизнь осталось к нему очень настороженное отношение.
«Ленинленд» Аскольда Курова – произведение совсем иного рода. Здесь вовсе нет закадрового текста, а отношение режиссёра к героям складывается из их собственных монологов и диалогов. Чтобы снять историю Государственного исторического музея-заповедника «Горки Ленинские» Аскольду Курову даже пришлось устроиться туда работать. Он оказался в настоящем Зазеркалье, где всё вперемежку: споры о духовном и материальном, торжественные церемонии приёма в пионеры и портрет Ленина в церковном окладе, сравнение вождя мирового пролетариата с Махатмой Ганди и школа экскурсовода, препирательства о том, живые или искусственные должны быть цветы в рабочем кабинете Ленина, танцы живота и гастроли военного хора из Китайской Народной Республики. Впрочем, автор относится к своим героиням скорее с симпатией.
– Правда, одна из них после просмотра фильма меня практически прокляла, – смеется режиссёр, – потому что «хула на Духа Святого Владимира Ильича мне не простится никогда». Но потом вроде бы поменяла отношение и даже ссылалась на наш фильм где-то в своих статьях в интернете. Уже в положительном смысле.
И если над «Ленинлендом» скорее по-доброму посмеялись, то картину Евгения Цымбала кто-то из зрителей назвал политической конъюнктурой. А кто-то высказался ещё жёстче: «бездарная агитка». Одна дама очень переживала и несколько раз спросила у режиссёра, почему у него не нашлось для зрителя менее страшного и кровавого прошлого? Кто-то поинтересовался, к чему был весь этот разоблачительный пафос?
– Никого я не разоблачал, просто обнародовал известные факты, – ответил режиссёр, – кстати, «Обыкновенный большевизм» – не моё название. На нём настоял продюсер. Я хотел назвать фильм «Краткий курс истории КПСС», но назвав его «Обыкновенный большевизм», мы, конечно, обрекли себя на невыгодное сравнение с великим фильмом Михаила Ромма «Обыкновенный фашизм».
По словам Леонида Млечина, в связи с личностью Ленина, его ролью в истории и накрученных вокруг него мифов и легенд, очень важно разобраться в двух вещах. Первое – это то, что произошло в промежутке между Февральской и Октябрьской революциями. В промежутке между этими датами. А второе – Гражданская война и её последствия для России.
– Произошло нечто невероятное, неосмысленное и неописанное: полное крушение и разрушение жизни, – отметил Леонид Млечин, – для кого-то это было счастье сладострастное, как извержение вулкана, – и как его описать? Столько частичек этой лавы? Это первая часть. А вторая – неосмысленная и не желаемая быть осмысленной – это Гражданская война. Гражданская война была большей катастрофой, чем Великая Отечественная. Да, в Великую Отечественную больше погибло, но разрушений всей страны не было. Да, был фронт и тыл. В тылу тоже было хреново. Но в тылу не убивали изо дня в день. Не врывались в дома, не насиловали и не убивали каждый день. И не было такого, что произошло – полного разрушения морали и нравственности. Срезало весь культурный слой. Всё, чего достигла Россия в предыдущие десятилетия. Ну, тут мы ещё должны сказать, что Россия не была той отсталой и жалкой страной, которой она изображается. Россия входила в пятёрку самых развитых стран мира с отличными перспективами. А уж про достижения русской культуры, русской национальной мысли говорить не приходится. Срезало всё под корень. Всё это было уничтожено. Все носители её. Культура как таковая. Восторжествовало полное упрощение и привычка к простым ответам. Что продолжается и по сей день. Вот эти процессы – они не осмыслены.
Мы спросили у всех троих участников встречи, нужно ли убрать Ленина из Мавзолея?
– Конечно, – ответил Евгений Цымбал, – тем более, что он сам и его родственники хотели, чтобы он был похоронен на кладбище. Но из Мавзолея сделали зиккурат, какой-то шумерский храм мёртвый. Не знаю, но на мой взгляд, страна, в которой главный покойник не похоронен, обречена на какие-то постоянные интеллектуальные флюиды, исходящие от этого человека.
– То, что Ленин находится в центре страны, является символом того, что на каком-то глубоком уровне в России, в нашей истории ничего не меняется, – добавил Аскольд Куров, – собственно и во время съёмок в музее Ленина главное открытие, которое я сделал – это то, что все разговоры о том, что мы начали жить в какой-то новой России, в новой эпохе – это неправда. Перехода и трансформации не состоялось. Произошло какое-то наслоение, которое бывает, когда слайд застревает в проекторе, и сверху накладывается всё новый и новый. И смены эпох не происходит. И конечно, Ленин на Красной площади – это просто символ. Если его убрать и снести все памятники Ленину по всей стране, то просто механически ничего не изменится. Сначала должно измениться что-то в нашем менталитете.
– Несмотря на всё, что он совершил, он имеет право был похороненным, – подытожил Леонид Млечин, – он был христианином, крещёным, православным человеком и неблагородно лишать его этой доли. Но тут вопрос распадается на две части. Вы спрашиваете о Мавзолее, о памятниках, и я понимаю, что ещё несколько лет назад достаточно равнодушно относился к этому вопросу и говорил, что нужно изменить курс истории, изменить учебники истории. И тогда, уже через десять-одиннадцать лет, когда закончится этот курс, мы получим молодых людей, которые выйдут в жизнь с ясным представлением о национальной истории. А памятник пусть стоит. Но пару лет назад на меня очень сильно подействовала кампания, которая проходила в южных штатах США – там, где было рабовладение. Кампания по свержению памятников деятелям рабовладения. И я вынужден был с ними согласиться. А мысль была такая: если у вас городе стоит памятник человеку, который считал, что одни люди хозяева, а другие рабы, значит мы соглашаемся, что такая точка зрения может существовать. И её даже возможно поддерживать. И если у нас стоит памятник Ленину, значит мы соглашаемся с мыслью о том, что можно взять сто невинных людей в заложники, а потом их публично повесить. Вот что это означает.
