В преддверии открытия в Екатеринбурге 25 ноября Президентского центра Бориса Ельцина Татьяна Юмашева рассказала порталу Znak.com о создании Центра и наследии первого президента России.
Ельцин Центр – культурно-исторический комплекс, над наполнением которого несколько лет работала команда во главе с дочерью первого президента России Бориса Ельцина.
— Еще до открытия Центра Ельцина в Екатеринбурге вокруг этого места образовалась какая-то особая аура. Он кажется своеобразной идеологической аномалией. Политический климат в стране от года к году ужесточается, а всё, что связано с именем Бориса Николаевича – при всей противоречивости оценок, – ассоциируется со свободой. И центр Ельцина еще до своего пуска воспринимается как своеобразная зона политической свободы – наперекор всему происходящему в стране. Чувствуете ли вы какое-то противоречие между идеей центра, воплощающего свободолюбивый дух Ельцина, и окружающей нас реальностью? Не было ли у создателей центра ощущения, что они идут против тренда? Не мешало ли им это?
— Задачей Президентского центра, нашей задачей, было рассказать правду о 90-х годах. Не приукрашивая ее, не смягчая, не уходя от острых и сложных моментов, связанных с тем переломным для страны временем. А говорить правду всегда легко. Врать – сложно. Нужно выкручиваться, что-то придумывать. Поэтому весь коллектив, который работал над созданием музея, получал огромное удовольствие от работы. Молодые дизайнеры, программисты, редакторы, которые были в нашей команде и вместе с нами создавали этот музей, в силу возраста впервые так подробно и близко столкнулись с нашей недавней историей. Многое они узнавали впервые. Они говорили нам: неужели вы это все пережили, неужели это было так?!..
Что касается наших взаимоотношений с органами власти, то с первых шагов мы чувствовали и получали поддержку из Кремля и Белого дома. В соответствии с законом о президентских центрах, учредителем центра является администрация президента РФ. Закон касается ведь не только первого президента России Бориса Николаевича Ельцина, он относится ко всем президентам, которые были и будут. У каждого президента, в соответствии с законом, будет подобный центр. Мы первопроходцы, поэтому нам было сложнее всего.
— Почему центр располагается именно в Екатеринбурге (помимо очевидных связей с биографией Бориса Николаевича)? Как екатеринбуржец я этому рад, но, объективно говоря, – не был бы он более востребован в Москве? Что он даст Екатеринбургу, уральцам?
— Папа прожил в Екатеринбурге большую часть жизни, это всегда был его любимый город, даже когда он переехал в Москву, он постоянно думал, переживал, был рад каждому приезду сюда. Мама к Москве так до сих пор и не смогла привыкнуть. Несколько раз в год она приезжает в Екатеринбург и говорит, что только здесь у нее душа отдыхает. Поэтому, когда после смерти папы вышел закон и уже нам – маме, моей сестре Лене и мне – нужно было принимать решение, где будет находится центр, сомнений у нас не было. Только Екатеринбург. Мы уверены, что папа одобрил бы наше решение.
Ельцин Центр – это не только музей. В большом здании на улице Ельцина будет детский и образовательный центры, архив и библиотека, насыщенные современными информационными технологиями, которыми могут воспользоваться и ученые-специалисты, и просто посетители, выставочная галерея, конференц-зал, в котором кроме проведения конференций можно будет просмотреть дебютный фильм, небольшой спектакль или концерт. Будет музейное кафе "1991", где посетители смогут попробовать блюда, приготовленные по маминым рецептам. Мы стремились к тому, чтобы центр стал любимым местом для екатеринбуржцев всех поколений. Очень хотелось бы, чтобы наши мечты осуществились.
— В недавнем интервью Forbes вы рассказывали, что последние четыре года жизни посвятили созданию этого музея и центра. Какие моменты для вас были самыми важными? Удалось ли вам самой открыть что-то новое в своем отце?
— Когда я столкнулась с записями, которые делал папа, будучи еще руководителем стройки, я поразилась его тщательности, дотошности. Он не пропускал ни одной важной детали, все должно было быть зафиксировано и проанализировано им. Конечно, я знала об этой черте его характера, но то, что это идет еще с тех времен, когда он был совсем молодой, а я только родилась, меня удивило. Или его трогательные записки маме в роддом. Они с мамой из того поколения, когда было не принято показывать свои чувства. Но в каждом папином слове – любовь и волнение за нее, за меня.
Нельзя сказать, что я увидела в характере папы что-то новое. Но когда мы работали над музеем, я еще раз смогла убедиться насколько папа яркий, сильный, энергичный, но при этом с очень тонкими гранями характера, которые в обычной, повседневной жизни не сразу видны.
— В Екатеринбурге уже несколько лет существует памятник Борису Ельцину. Вы, конечно, знаете, что через некоторое время после открытия вандалы испортили его, и пришлось, во-первых, заниматься ремонтом, а во-вторых, выставить возле монумента постоянный пост охраны. Это печальное событие – иллюстрация сложного отношения к вашему отцу даже на его малой родине. Для одних он герой, для других – едва ли не преступник. Как вам кажется, сколько должно пройти времени, чтобы взгляд на Ельцина и его роль в истории страны устоялся? Что, как вам кажется, напишут о вашем отце в учебниках 50-100 лет спустя?
— Есть известная китайская мудрость – не дай вам бог жить в эпоху перемен. Папе с этой точки зрения сильно не повезло. Два срока его президентства пришлись на глубочайшие изменения, которые происходили в стране. Это была революция, но в том числе благодаря папиным усилиям, не кровавая, какими чаще всего и бывают революции, а мирная, которая привела к грандиозной трансформации огромной страны. Из коммунистической, идеологизированной, закрытой, экономически разрушенной страны за годы президентства Ельцина Россия превратилась в демократическую, цивилизованную, рыночную, на которую с надеждой и верой смотрели во всем мире. Многие забыли, что происходило у нас осенью 1991 года, забыли про талоны, про очереди, про тотальный дефицит всего, что было необходимо каждой семье для элементарного выживания. Разрушенная экономика и разрушенная инфраструктура, регионы, объявляющие один за другим о своей независимости, армия, которой нечем платить, тысячи заводов, которые остановились, потому что им не для кого было производить. И люди, которые получают зарплату, но на которую ничего нельзя купить. Вот с этого президенту Ельцину пришлось начинать. И все 90-е годы цена на нефть колебалась от 9 до 13 долларов за баррель, а если поднималась до 15 – это было счастье.
У меня нет никакого сомнения, что потомки скажут Ельцину большое спасибо за то, что было сделано им в невыносимо сложных условиях. Он развернул огромную страну, которая двигалась больше семидесяти лет в сторону тупика. За время его президентства страна тяжело, со скрипом, но развернулась и двинулась в том направлении, в котором движется весь цивилизованный мир. Где главное человек, а не государство, где свобода является безусловной ценностью. Поэтому, я уверена, в учебниках истории о Ельцине будут сказаны добрые слова.
— В недавнем интервью вы, говоря о первой чеченской войне, поставили события в этой республике в один ряд с «парадом суверенитетов», и в том числе образованием Уральской республики… По поводу последней здесь до сих пор много спорят. Эдуард Россель до сих пор считает, что это было хорошей идеей. До конца жизни Борис Николаевич так и не пересмотрел своего отношения к этому вопросу? Почему он повел себя столь жестко в вопросе создания Уральской республики?
— Когда в декабре 1922 года большевики решили поделить Россию на национальные образования и создать СССР, они и думать не думали, чем это закончится в декабре 1991-го года. Они считали, что ничего не изменилось, это все такие условные границы, а СССР на века. Но ровно по этим границам и развалилась огромная страна, которая просуществовала столетия. Ельцин и его соратники считали, что образование отдельных республик опасно для будущего единой России. Поэтому, при всем своем уважении и добром отношении к Эдуарду Росселю, при всей любви к Уралу и Свердловску, он считал, что создание Уральской республики может нанести вред единству страны. Вообще же, лучше этот вопрос задать тем, кто работал рядом с президентом, например, Геннадию Бурбулису, он был государственным секретарем, отвечал за все политические вопросы, или первому помощнику президента Виктору Илюшину, кстати, оба свердловчане. Они, как и многие из тех, кто работал с президентом в 90-е, будут на открытии президентского центра.
— Какими в памяти Бориса Николаевича оставались годы работы в Свердловской области? Какими они остались в вашей памяти? Будут ли в музее документы и материалы, рассказывающие об этом периоде его жизни?
— В музее будет особое место, где рассказывается о годах, проведенных папой в Свердловске. Но самые различные экспонаты, фотографии, артефакты об этом периоде будут и в других пространствах музея.
— Сегодня, приезжая в Екатеринбург, что вы чувствуете? Следите ли вы за жизнью в регионе?
— Конечно же, я, как и мои родители, люблю Екатеринбург. Радостно, что он меняется, становится наряднее, чище, появляются новые красивые здания, целые новые районы. Каждый раз, когда я приезжаю сюда, я встречаюсь со своими одноклассниками, они уже в большинстве своем бабушки и дедушки, но полны сил и энергии. Я благодарна своей школе, учителям, которые дали мне такой уровень образования, что я смогла поступить в МГУ на факультет вычислительной математики и кибернетики. После первого письменного экзамена по математике отсеялась большая часть абитуриентов. Я прошла, и, хорошо помню, у меня было чувство гордости не только за себя, но и за моих учителей, и за мою школу.
— Можете ли вы назвать имена предпринимателей, которые внесли вклад в создание Центра Ельцина? Как вам кажется, что ими двигало?
— Что меня радует, среди тех, кто помог в создании музея, не только бизнесмены, кто стал успешным в 90-е, хотя их тоже много, но и те, кто уже в двухтысячные годы впервые пришел в бизнес. То есть они понимают лучше, чем кто бы то ни было другой, что те возможности, которые появились в России для бизнеса, их основы были заложены в 90-е годы, когда были приняты все основные законы, по которым живет сегодняшний бизнес. Я бы сейчас не хотела называть имена. Их много, этих людей. При входе в музей есть стена благотворителей, каждое имя вы можете увидеть на этой стене.
— Когда сегодня даже на высшем уровне отзываются о 90-х как о едва ли не позорном для России времени, когда федеральные СМИ противопоставляют счастливую якобы современность – несчастной якобы Ельцинской эпохе, обижает ли это вас?
— Конечно, меня расстраивает несправедливость. У меня нет никаких сомнений, что правда о 90-х обязательно вернется в публичное пространство. Что Ельцин как историческая фигура будет по достоинству оценен. Он дал людям свободу, и будущие поколения ему за это будут благодарны, я в этом уверена.
— Декларируется, что центр Ельцина будет много работать с молодежью. Поколение, родившееся в 1990-е, почти не помнит вашего отца: они были детьми. Чему эти люди могут научиться у Ельцина сегодня? Какой пример он им подаёт?
— Он был честным, искренним, отдающим всего себя работе. Всегда, со школьной скамьи, он был среди лучших. В институте он тут же стал лидером, заводилой, мама вспоминала, что его студенческие друзья постоянно говорили: «Боря, ну ты точно далеко пойдешь, будешь министром». Это была самая высшая должность, которую они могли себе представить. А он стал президентом России. И на этом посту проявилось еще одно его очень важное качество, он никогда не прятался за других, он всегда брал ответственность на себя, как бы сложно это ни было. Именно поэтому за ним шли люди, ему верили и готовы были браться за то, к чему было страшно даже прикасаться. А помните, все его противники говорили: Ельцин обожает власть, он от нее никогда не откажется. Кто еще в тысячелетней истории страны сам, добровольно ушел со своего поста? Нет такого примера. Папа был сильным, мужественным человеком. Я надеюсь, его образ – яркий, живой – нам удастся донести до тех, кто придет в музей и пройдет по его залам.
— Одно из направлений работы Центра Ельцина – исследование истории сталинизма. Возможна ли и нужна ли десталинизация России? Что для этого требуется?
— Я уже не раз говорила о том, что в 90-е годы необходимо было открыть архивы, чтобы стали доступны любые документы, связанные с недавней историей нашей страны. Нужно было принять закон, по которому любой, самый секретный документ по истечении определенного времени становится открытым для исследователей, и никакие специальные ведомственные инструкции не могут этому помешать. Хотя историки, архивисты, другие специалисты сделали в 90-е немало, чтобы правда о нашем прошлом стала достоянием общественности. Сейчас все мы знаем, что происходило в стране в сталинские времена. Миллионы безвинно погибших в сталинских лагерях, во время голода и коллективизации, еще больше тех, кто оказался в лагерях, вышел потом оттуда, но судьба этих людей была искалечена – как можно забыть такое? Никакими стройками, никакой индустриализацией, ничем эти бессмысленные жертвы, это планомерное уничтожение всех слоев населения оправдать нельзя. Под эти кровавые жернова попали все – крестьяне, рабочие, ученые, солдаты и офицеры, высшие руководители Красной Армии, интеллигенция, духовенство, мужчины, женщины, дети. Я считаю, государство обязано планомерно, обстоятельно, шаг за шагом, еще со школьной парты рассказывать о том, что сталинизм – это преступление против человечности. И президентский центр будет продолжать заниматься важнейшей просветительской работой, рассказывать людям правду о сталинских преступлениях.
— У Ельцин Центра есть сувенирная футболка со знаменитой фразой Бориса Николаевича: «Берегите Россию». Как вам кажется, уберегли?
— Папа, когда уходил со своего поста, в своем прощальном новогоднем выступлении сказал фразу, которую я помню наизусть. Он сказал так: «Главное дело своей жизни я сделал. Россия уже никогда не вернется в прошлое. Россия всегда теперь будет двигаться только вперед». Отвечая на ваш вопрос, скажу, что главный вектор, который задал первый президент, не изменился. Россия будет всегда среди цивилизованных, рыночных, демократически развитых стран.
Мы уже никогда не вернемся в прошлое, как бы кому-то это ни хотелось. Я в этом абсолютно уверена. Как был уверен и мой папа.
Дмитрий Колезев
На фото вверху: Татьяна Юмашева в Президентском центре Б.Н. Ельцина. Май 2015 (Марат Габдрахманов)
