Театральная платформа «В Центре» готовит к показу очередную громкую премьеру в Екатеринбурге. Петербургский режиссер Николай Русский ставит спектакль по пьесе уральского драматурга Рината Ташимова «Шпаликов». На премьеру, которая состоится 7 апреля в Ельцин Центре, приедет друг Геннадия Шпаликова, актер и режиссер Юлий Файт.
Николай Русский, ученик знаменитого педагога Вениамина Фильштинского, успел отметиться в журналистике, получил ученую степень по филологии и стал призером петербургской театральной премии «Золотой софит» в номинации «За режиссерский дебют». Мы попросили его рассказать о новом спектакле в театральной афише Ельцин Центра.
– Вы помните свое первое впечатление от встречи с его творчеством?
– Это был фильм «Я шагаю по Москве». Я еще учился в школе и услышал, что человек, который написал сценарий, покончил с собой. Это произвело на меня глубокое впечатление. Тем более, что он писал, будучи еще очень молодым человеком. В моем восприятии сразу возникло противоречие между невероятным позитивом, который этот человек излучал, и тем, что он сам наложил на себя руки. От него шла невероятная волна энергии, которая всколыхнула несколько поколений. Он был таким светлым, обещал жизнь и вдруг свел с ней счеты. Это задает тебе такой вопрос, на который ты все время пытаешься ответить. Известно, что были проблемы с алкоголем, и с личной жизнью тоже была какая-то круговерть. И все-таки его уход лично у меня вызывает оцепенение.
– Какое послание несет в себе спектакль?
– Эта история не только о Шпаликове. Это обращение к целой эпохе, которая перед тобой предстает в виде плакатов, афиш, фильмов и книг. Эта эпоха обещала много всего. В результате мы имеем то, что имеем. И это актуально для нас. Мы по-прежнему хотим знать, кто мы такие, куда мы идем. И каждый задает себе вопрос, с чего все началось, почему и в какой момент, что-то пошло не так. А Шпаликов – это тот человек, который очень ярко эту эпоху представляет. Здесь и надо искать.
– Говоря об оттепели, мы представляем Шпаликова. Не случайно он стал частью скульптурного триптиха, который стоит у входа во ВГИК: Шпаликов, Тарковский, Шукшин. Как вы думаете, его уход мог быть связан с протестом?
– Наверное, мог, если бы он сам не сформулировал такую мысль, что ничто не может быть причиной такого поступка. В одном из писем он писал, что тот кризис, в котором он находится, вызывает вопросы только к самому себе. Он не перекладывал ответственность на какие-то внешние факторы.
– В нем был такой гигантский потенциал, что невольно возникает вопрос, почему никого не оказалось рядом, почему не помогли, не спасли. Сколько всего он мог бы написать!
– Это очень сложный момент. Существует много воспоминаний о нем, в которых фигурируют конкретные люди и конкретные события, но трудно сделать какие-либо выводы, не собирается вся картина. И тут нет хороших или плохих людей. Кроме того, все это прошло через такое количество фильтров и интерпретаций, что сейчас мы имеем дело с мозаикой, которую можно только исследовать, не делая выводов, не опускаясь до назидательности и моралите. Но в любом случае, у нас есть его стихи, фильмы и сценарии.
– Пьесу вы приняли целиком?
– Мы находимся в процессе. Конечно, пьеса видоизменяется. То, что написал Ринат, это тоже мозаика из стихов Шпаликова, его сценариев, и того, что писали о нем. Все очень сильно перемешано, и автор не обозначает, кто есть кто. Если человек совсем не знаком с этой историей, то ему, скорее всего, будет сложно понять, где чьи тексты. Но это намеренный ход.
– Как вы используете пространство Ельцин Центра?
– Мне как раз нравится, что это не традиционная театральная площадка, где актеры и зрители разделены. Я комфортно ощущаю себя в нейтральном пространстве. Мне нравится отсутствие бархатного занавеса и стационарных кресел с номерами.
– Кто играет роль Шпаликова?
– Это не совсем роль, скорее некоторое обозначение – взгляд со стороны. Мы не искали портретного сходства. Более того, у нас два актера. Они разные и по-разному играют эту роль.
– Вам пришлось на время репетиций обосноваться в Екатеринбурге. Все свое время вы проводите в Ельцин Центре. Какое он производит впечатление?
– Это какое-то уникальное место. Пока нет времени детально изучить его. Но после премьеры я обязательно пойду в музей и проведу там несколько часов. Город тоже производит приятное впечатление. Я здесь впервые. Мне все очень нравится, только холодно.
Накануне премьеры также удалось связаться с автором пьесы, драматургом Ринатом Ташимовым и задать ему несколько вопросов.
– Что послужило толчком к написанию пьесы про Шпаликова?
– Два года назад я проводил Мастерскую «Киноlook», в которой обучали людей основам кинопроизводства и позвал ученицу Николая Коляды, которая недавно закончила режиссерский факультет ВГИКа. В процессе работы мы вдруг вычислили, что мы какие-то немного ретроградные, а именно, дышим воздухом 60-х. Я интересовался во время учебы этой эпохой. И вот вновь погрузился в нее, но уже с другой стороны. Наташа Санникова (руководитель Театральной платформы «В Центре» - ред.) предложила написать текст о Геннадии Шпаликове. Я попросил время, чтобы подумать, потому что было немного страшно. Но в какой-то момент, погружаясь в его биографию, вдруг почувствовал: это же я! Я слышу его, я чувствую, как он! При этом сам Шпаликов никогда напрямую, вот так в лоб не говорил о том, что происходило у него внутри. Я не слышу слов, но интонацию я чувствую и вхожу в какой-то резонанс с ней.
– Символом чего он стал в вашем сознании?
– Он для меня, в первую очередь, близкий по духу человек. Это ощущение близости подарил мне Юлий Андреевич Файт – кинорежиссер и близкий друг Шпаликова, когда дал потрогать руками его рукописи. Это такой шок, как будто я ему руку пожал.
– Кто он для вас в большей степени – поэт, сценарист, режиссер, просто хороший человек?
– Не стоит разбирать личность по запчастям: мол, он и то, и то, а на самом деле кто? Я сам пишу, ставлю и играю. Кто я? Да никто! Просто занимаюсь своим делом.
– Он был невероятно популярен и востребован. Что с ним случилось?
– А что случилось? Он был человеком высокой интонации, как и иллюзии того времени. Он просто ушел вместе с этими иллюзиями. Не мог остаться, для него это было невозможно.
Юлий Файт, коллега и друг Геннадия Шпаликова, с интересом прочитал пьесу Рината Ташимова. Он рад знакомству «с талантливым, очень живым и своеобразным молодым художником». Шпаликов несомненно один из культурных кодов своего времени, носитель его внутренней интонации, поэтому он будет интересен сегодня и всегда. Юлий Андреевич много писал о нем, рассказывал в документальных фильмах. Он с нетерпением ждет премьеры. Говорит, что от реализации замысла зависит очень много.
