Один фильм про мёртвого человека, другой – про живого. В кино-конференц-зале Ельцин Центра 5 марта прошёл показ двух новых документальных фильмов: «Прощание со Сталиным» Сергея Лозницы и «Эффект Боровска» Полины Завадской и Юлии Гребенниковой.
После просмотра состоялась дискуссия с участием политолога, автора книги «Джугафилия и советский статистический эпос» Дмитрия Орешкина и писателя, автора сценария фильма «Эффект Боровска» Бориса Минаева. Вёл дискуссию доктор исторических наук Алексей Мосин.
Наибольший интерес у зрителей вызвал первый фильм, что закономерно: премьерный показ прошёл в день смерти тирана (или «отца народов») и совпал с новостью о запуске в Екатеринбурге салюта в честь этой годовщины. К тому же выдача фильму прокатного удостоверения Минкультом РФ вплоть до последнего момента оставалась под вопросом. Решение было принято в пользу фильма, и в Ельцин Центре он был показан ещё трижды.
Хронология четырёх дней
В своём фильме украинский режиссёр Сергей Лозница вынес за скобки вопрос оценки деятельности Иосифа Сталина и показал архивные съёмки грандиозного зрелища, развернувшегося в начале марта 1953 года – похоронную церемонию, сотни тысяч скорбящих на траурных митингах по всей стране, толпы, идущие по московским проспектам проститься с вождём, и траурный митинг на Красной площади в качестве кульминации.
На чередующихся в течение двух часов цветных и черно-белых кадрах – гроб с телом Сталина, утопающий в траурных венках и цветах, почётная вахта из растерянных первых лиц государства, которые вскоре сцепятся в схватке за власть, настоящие слёзы, а порой и скрытое торжество на лицах людей, проходящих через колонный зал Дома Союзов.
Интересно, что в английской версии фильм называется State Funeral, что можно перевести и как «Государственные похороны», и как «Похороны государства». Игра слов неслучайна: московские проспекты, по которым на похороны стекаются толпы; цеха металлургических гигантов, траурные митинги в которых разворачиваются будто по одному сценарию, – всё это государство, построенное Сталиным. И после смерти вождя, как мы теперь знаем, начинает приходить в упадок и его наследие.
Многие кадры хроники демонстрировались впервые, а единственное за весь двухчасовой фильм авторское высказывание – это финальные титры с напоминанием о миллионах людей, ставших жертвами сталинских репрессий.
Вспомнить все имена
Тема репрессий – центральная во втором фильме, который показывался в этот вечер. «Эффект Боровска» повествует о художнике Владимире Овчинникове, нашем современнике, жителе небольшого города Боровск Калужской области. Овчинников внезапно стал рисовать на стенах домов – как вполне невинные картинки на тему провинциального быта, так и иллюстрации, посвящённые жертвам политических преследований. Последние вызвали возмущение у местных властей и коммунистов. После того как художник нарисовал на оборотной стороне памятника участникам Великой Отечественной войны собственный мемориал жертвам сталинских репрессий, в городе начали разгораться настоящие страсти. Овчинников поставил перед собой цель – вспомнить имена всех невинно пострадавших в годы террора. Фильм показывает, как администрация шаг за шагом отступает перед напором художника, но одновременно с улиц городка пропадают наиболее спорные его произведения. А большая часть горожан остаётся совершенно безразличной к этой борьбе.
Сталинская вера
Феномен массового безразличия к теме памяти репрессированных постарался объяснить Борис Минаев, автор сценария «Эффекта Боровска». По его мнению, дело даже не в государственной политике, а в подсознательном вытеснении людьми неудобного им знания о реальности политических репрессий. «Людям трудно это видеть и трудно рядом с этим находиться», – считает он.
О фильме «Похороны Сталина» высказался политолог Дмитрий Орешкин. По его мнению, эта лента адресована в первую очередь информированному и грамотному человеку и показывает кульминацию нового религиозного культа, связанного с фигурой вождя.
– На протяжении двух часов Лозница показывал нам, как миллионы людей шли проститься со Сталиным, и шли, очевидно, по собственной воле. Это надо понять рационально. В конце 1946 года Сталин говорил в беседе с профессором Василием Мочаловым: «Марксизм – это религия класса... Мы – ленинцы. То, что мы пишем для себя, – это обязательно для народа. Это для него есть символ веры!». По сути, для народа была создана альтернативная религия. Поэтому так старательно Сталин и вытравливал попов как конкурентов. Сталинская вера – такой же элемент архаичной культуры, и когда люди говорят, что Сталин был их единственной радостью – это правда, тем более, что другой радости и не было. Чтобы показать сакральность воли вождя, Сталину приходилось уничтожать носителей рационального мышления, способных усомниться в этом. Для поддержания веры ему приходилось также приукрашивать и усиливать свои подвиги – поэтому расстрелам подвергались и старые большевики, помнившие, как всё было на самом деле, и руководители народного хозяйства, в том числе статистики. Для создания новой веры фальсифицировалась реальность.
Дискуссия с участием Дмитрия Орешкина и Бориса Минаева
В подтверждение последнего тезиса Дмитрий Орешкин привёл данные из своей книги «Джугафилия и советский статистический эпос» относительно строительства железных дорог в первую пятилетку.
«На партийной конференции в 1932 году была утверждена директива: построить 25–30 тысяч километров железнодорожных путей. В 1933-м директиву скорректировали – 11 000 км. Наконец, на XVII съезде ВКП(б) председатель Совнаркома Вячеслав Молотов отчитался о досрочном выполнении плана и строительстве 3,8 тысяч километров дорог. Если верить победным реляциям, план был выполнен и перевыполнен, по факту – сделали только 10–15 процентов от запланированного. Но кто усомнится в успехе первой пятилетки? Так что, с одной стороны, у нас архаичная вера, а с другой – хронически обваливающаяся реальность, недоразвитый транспортный и городской скелет страны при огромной концентрации ресурсов в Москве. Продолжается этот перекос и по сей день, а распространённое утверждение, что «Сталин придёт – порядок наведёт» – это религиозная вера во второе пришествие».
Впрочем, по мнению политолога, запрещать эту веру не стоит: «Если есть паства, пусть поставят себе болвана и ему поклоняются».
Итог дискуссии подвёл её модератор Алексей Мосин:
– Лица людей на траурных митингах в фильме Лозницы – будто маски скорби из греческих театров. И скорбь эта то ли реальна, то ли является результатом 20-летней промывки мозгов газетами и радио. Над скорбящими из динамиков звучит стихотворение Константина Симонова – «Нет слов таких, чтоб ими рассказать, как мы скорбим по Вас, товарищ Сталин», но пройдёт несколько лет, и вся страна будет слушать другие стихи – «...оказался наш отец не отцом, а сукою» в исполнении Александра Галича. Хорошо, если фильм «Прощание со Сталиным» получит большой прокат. Это фильм и о том, что происходило с нами, и фильм – предостережение».
