Как женщины разных поколений понимают свои социальные права и чего ждут (или не ждут) от государства? Об этом в лекции в Ельцин Центре 14 декабря рассказала Жанна Чернова, профессор факультета социологии Европейского университета в Санкт-Петербурге, доктор социологических наук. Материалом для лекции стали подробные биографические интервью, взятые у россиянок трёх поколений: 1950-х, 1970-х и 1990-х годов рождения.
Социологи проанализировали, как менялось представление женщин о том, какую поддержку им может предоставить государство, а в чём они вынуждены рассчитывать на свои силы. Респондентки также описали, как они оценивают своё положение в сферах семьи и занятости.
Как правило, у неспециалистов социология ассоциируется с количественными методами – какая доля населения придерживается тех или иных взглядов, выбирает тот или иной продукт и т.д. Исследование Жанны Черновой опиралось на иные, так называемые качественные методы. Они помогают проинтерпретировать личные истории в контексте тенденций общественного развития и выделить устойчивые и меняющиеся поведенческие паттерны, характерные для больших групп людей.
– Мы брали подробные биографические интервью у женщин разных возрастов. Помимо темы материнства был блок вопросов о том, чувствуют ли они себя социально защищёнными и на кого они могут рассчитывать в случае экстренных кризисных ситуаций, – рассказала исследовательница. – Мы пытались «выровнять» респонденток, поэтому у всех было высшее образование. Также было важно, чтобы у женщины был опыт материнства и оплачиваемой занятости – это связано со спецификой модели социальной политики, которая существовала в Советском Союзе.
Самым важным критерием отбора информанток была принадлежность к определённой поколенческой группе. Самую старшую, 1950-х годов рождения, исследователи назвали «поколением бабушек», среднюю, 1970-х годов – «поколением матерей» и младшую, 1990-х – «поколением внучек».
Почему были выбраны такие поколения? По словам Жанны Черновой, у женщин 1950-х годов рождения значительная часть семейного, материнского и профессионального опыта пришлась на советский период, и они стали главными бенефициарами советской модели социальной политики. Поколение «дочерей» начало активную жизнь в советской системе, а продолжило в постсоветской. А «внучки» состоялись уже в совсем другом, современном российском обществе.
Специфику советской социальной политики по отношению к женщинам, которая наложила огромный отпечаток на все три поколения, Жанна Чернова описала термином «гендерный контракт»: в обмен на то, что женщина выполняет предписанные ей роли, государство предоставляет определённые меры поддержки.
По словам социолога, эта система начала складываться в двадцатые годы XX века. В традиционном обществе Российской империи роль женщины сводилась к материнству, но уже в первый год советской власти акцент сместился на профессиональную занятость: женщина как гражданка и работница стала получать определённую поддержку от государства – достаточно вспомнить, что оплачиваемый отпуск по уходу за ребёнком, введённый одним из первых декретов советской власти, до сих пор называется «декретным».
Большевистское правительство взяло курс на исправление разнообразных форм гендерного неравенства, а в середине 1930-х и вовсе провозгласило, что проблемы в этой сфере решены, – отметила исследовательница, и привела неочевидный связанный с этим факт: с 1936 по 1955 годы аборты в СССР были запрещены. Материнство рассматривалось как обязанность женщины, а уклонение от него было чревато санкциями, – объяснила она. – Считалось, что поскольку женщине предоставлены не только гражданские, но и социальные права, у неё не было никаких оснований не рожать, кроме медицинских противопоказаний.
По словам Жанны Черновой, в СССР сформировался своего рода альянс женщины и государства, и это отличало советскую систему от буржуазной модели среднего класса, в центре которой находится сильный мужчина-кормилец. Эту модель также иногда называют «промышленным патернализмом»: доступ к бесплатному жилью, медицинскому обслуживанию, образованию и другим благам предоставлялся женщинам через рабочее место на предприятии. И советский работодатель действительно обеспечивал достаточно большой объём социальной поддержки. Сегодня эта система распространена повсеместно в мире, и на современном языке называется «корпоративной социальной ответственностью».
Вместе с тем, этот «альянс» привёл к ряду социальных деформаций – например, разрушению традиционной семьи, поскольку новая система дала женщинам ранее отсутствовавшую возможность самостоятельно поддерживать свой уровень жизни и своих детей и существовать автономно от мужа или отца.
Исследование показало, что постсоветские трансформации укрепили этот «треугольник», в вершинах которого находятся рынок, государство и семья. При этом в конвенциональном жизненном сценарии для женщин уже нет нормативных механизмов, которые принуждают работать, в то время как в период СССР существовала статья за тунеядство, и не было такого системного явления, как работающие матери. По мнению Жанны Черновой, с конца 1990 – начала 2000-х профессиональная занятость и материнство становятся результатом индивидуального выбора женщин. Кроме того, в постсоветское время формируется феномен, которое Жанна Чернова назвала «индустрией заботы», которая в первую очередь связана с детьми.
Текущий период в гендерной политике России исследовательница назвала «государственным патернализмом» или «пронатализмом» – политикой, направленной на повышение рождаемости. Хорошей иллюстрацией этого подхода является выплата материнского капитала: через него государство становится источником индивидуального благополучия граждан. По данным исследовательницы, применение этого инструмента привело к небольшому повышению рождаемости, а также к тому, что всё чаще в качестве желаемой называется семья не с одним ребёнком, а с двумя.
Советский «гендерный контракт» между матерями и государством оказался очень живучим: большая часть женщин и сегодня совмещает оплачиваемую работу с функцией заботы о детях, которая частично дополняется мерами социальной поддержки, – рассказывает Жанна Чернова. – Достаточно посмотреть официальную статистику, чтобы увидеть высокий уровень образования у женщин и их высокую долю в занятости в России – около 50 процентов.
Интересно, что по сравнению с западноевропейскими и североамериканскими женщинами среди наших соотечественниц больше тех, кто имел опыт получения образования и опыт оплачиваемой занятости. Эта экономическая независимость – наследие советского гендерного проекта. С другой стороны, что касается брачно-репродуктивного поведения, в России в сравнении с другими странами регистрируется гораздо больше разводов. Кроме того, в сфере современной гендерной политики есть множество перекосов. Например, это различия в возможностях для мужчин и женщин в карьере.
Жанна Чернова отметила, что между статистикой, результатами социологических исследований и общественным мнением по гендерным вопросам существует множество противоречий. Например, опросы показывают, что россияне готовы к тому, что женщина может занимать высокие должности, однако при этом существует и устойчивое представление о традиционной семье, в которой главную роль должен играть мужчина. Таким образом, современный гендерный контракт сочетает консервативные и либеральные элементы, обеспечивает женщинам равенство, но при этом сохраняет традиционные роли.
Исследование группы Жанны Черновой выделило ряд различий в опыте трёх поколений женщин. Например, «поколение бабушек», олицетворяющее советский период, описывается как прожившее счастливую жизнь, но вопросы гендерных прав вызывают у его представительниц недоумение.
«Поколение матерей» адаптирует свои стратегии к новым социальным и экономическим условиям, используя логику индивидуальной ответственности, разделяя идеологию личного успеха или неудачи. Как правило, они отмечают свой профессиональный, семейный и личный опыт как результат своих действий. А ещё поколение матерей выражает чувство беспокойства по поводу гендерного неравенства в обществе.
«Поколение внучек» чаще остальных выражает недовольство гендерными перекосами и требует большего участия мужчин в заботе о детях, осуждая стереотипы и стремясь к равенству. Жанна Чернова охарактеризовала этот подход как «повседневный феминизм», притом, что женщины в России, как правило, избегают идентификации с этим термином. Поколение «внучек» более знакомо с гендерной проблематикой и структурным неравенством, что отличает их от предыдущих поколений.
Общее место в личных историях женщин трёх поколений – это гендерные проблемы в сфере труда: часто указывается на существование гендерной горизонтальной сегрегации и предвзятости в заработной плате. Женщины описывают случаи дискриминации и сексизма в повседневной жизни, включая предпочтение мужчинам в профессиональном плане. Однако некоторые женщины рационализируют эти ситуации, признавая существующую действительность и примиряясь с ней.
Тема профессиональной дискриминации тесно связана с материнством. В исследовании, о котором рассказала Жанна Чернова, особое внимание уделяется влиянию рождения детей на карьерные возможности женщин и их социальное положение. Утверждается, что материнство становится дорогостоящим проектом, требующим больших временных, эмоциональных и финансовых инвестиций от женщин. Несмотря на нормативные изменения и права отцов на отпуск по уходу за ребёнком, статистика показывает, что мужчины редко используют эти меры.
В целом, социологи зафиксировали сдвиг в идеологии и стратегиях жизни современных женщин в России, которые всё чаще сосредотачиваются на прагматичном индивидуализме. Особенно это касается модели жизни городского образованного среднего и высшего класса. Его представительницы стремятся не только к высокому уровню материального благосостояния, но и к уровню образования, развитию карьеры, а также качественным отношениям с партнёрами.
По словам Жанны Черновой, современные женщины активно используют и семейные ресурсы, и меры государственной поддержки, и стремятся максимизировать выгоды от них. Они оценивают качество предоставляемых услуг и отношений, часто выражают скептицизм по отношению к государственной поддержке, но в то же время рассчитывают на неё, особенно в сфере услуг для материнства. Возникшая в последние два десятилетия «индустрия заботы», включающая в себя выплату материнского капитала и другие меры поддержки от государства и работодателей стала современной версией «советского контракта» для работающих матерей. Женщины воспринимают его как ресурсоёмкий, но важный инструмент обеспечения себя и своих детей.
