Президентский центр Б.Н. Ельцина посетила исполнительный директор Пушкинского дома Клементина Сесил. Возглавляемый Сесил Пушкинский дом находится в Лондоне и, можно сказать, является культурным эхом знаменитого Пушкинского дома в Санкт-Петербурге.
Клементина Сесил работала журналистом лондонской газеты The Times в Москве и даже боролась за сохранность архитектурного наследия нашей столицы. Теперь она руководит одним из ключевых культурных центров российской эмиграции – Пушкинским домом, с которым, как оказалось, ее связывает не только работа.
– В архиве Пушкинского дома я к своему удивлению нашла старое объявление о лекции моего дедушки о Тургеневе. Выяснилось, что эта лекция состоялась примерно в 1962 году, – рассказала в интервью для сайта Президентского центра Б.Н. Ельцина Клементина Сесил. – Мой дедушка лорд Давид Сесил был учёным-литературоведом, очень дружил с Исайей Берлиным (знаменитый английский философ, историк и переводчик – ред.).
Пушкинский дом «родился» в 1954 году благодаря креативному решению и сильному чувству ностальгии Марии Кульман (Зерновой), коренной москвички и дочери прославленного хирурга. Дом часто посещали представители российской эмиграции, среди которых Лидия, сестра поэта Бориса Пастернака; участник объединения «Мир искусства» художник Мстислав Добужинский, чьи работы находятся в Пушкинском доме по сей день; участники знаменитого «Русского балета Дягилева»; известная балерина Тамара Карсавина. Также бывали в Пушкинском доме Анна Ахматова, Исайя Берлин, Корней Чуковский и Александр Твардовский.
– Пушкинский дом – независимый культурный центр, который был основан русскими эмигрантами, – пояснила Клементина Сесил. – У этих людей были разные взгляды, поэтому они с самого начала объявили, что для них важны гласность и свобода слова и сделали упор на культуру, а не на политику. Они собирались и приглашали деятелей культуры, вели беседы на соответствующие темы. Родственники поэта Бориса Пастернака, которые переехали в Лондон, играли большую роль в жизни Пушкинского дома, где прошла выставка картин художника Леонида Пастернака, отца поэта. А его сестры, которые уехали из России, тоже активно участвовали в процессе, одна из них выступала в Пушкинском доме, играла на фортепиано. Приходили и дети одной из сестер Бориса Леонидовича с рассказом о своей семье. Подобные встречи у нас происходят регулярно, благодаря им ты как будто чувствуешь связь времен.
– Чем лично вас заинтересовала российская культура?
– Мои поездки в Россию начались в начале девяностых. Тогда я еще не разбиралась в политике, но много читала, узнавала о действующих лицах той эпохи. История сегодня переписывается на наших глазах, и важно, чтобы она была подана объективно. Я работала журналистом The Times в Москве, о культуре не писала, но хотела сделать что-то полезное. Так мы основали Московское общество охраны архитектурного наследия и стали защищать российскую архитектуру. Мы, один американец и один британец. Потом к нам присоединились русские. Это было в 2004 году, и я этим занималась восемь лет. Потом, уже во время работы в Лондоне, моя борьба за памятники архитектуры продолжилась, нам удалось отвоевать несколько важных объектов, и в самом Лондоне, и в других городах. Но я скучала по России. И когда возникла возможность работать в Пушкинском доме, я с радостью согласилась. Эмигранты, которые его создали, хотели открыть русскую культуру своим новым друзьям в Великобритании. До сих пор в Пушкинский дом приходят и русскоговорящие, и англоговорящие гости. Часто бывает в гостях Борис Акунин. У нас проходят выставочные программы, кинопоказы, встречи с интересными людьми. Также для нас важно привлекать новых посетителей и помогать им освободиться от предубеждений в отношении России. Сегодня в Великобритании многие относятся к России негативно, и мы должны с этим бороться. В Лондоне огромная русская диаспора, больше полумиллиона русскоговорящих людей, и есть потребность в свежих голосах из России. Поэтому мы своего рода мост между двумя культурами для литераторов и художников. Например, каждый год мы вручаем приз за лучшую книгу о России в жанре нон-фикшн. Сейчас мы работаем над созданием ежегодной поэтической резиденции для молодых поэтов. К нам приходят совершенно разные люди – состоятельные и не очень, потомки эмигрантов в третьем поколении. А вот те выходцы из России, кто переехали в Лондон недавно, заглядывают к нам реже – они в большей степени стремятся интегрироваться в местную среду, и это понятно. Вообще эмигранты очень разные. Некоторые выходцы из России совсем не ассимилировались и общаются только между собой. А некоторые хотят общаться, но не знают, как.
– Согласны ли вы с тем, что российская культура – часть европейской, что они близки?
– Они и близки, и далеки одновременно. Но, конечно, русская культура – часть европейской.
Ценитель архитектурных памятников, которые ей нравятся куда больше стандартных небоскребов, Клементина Сесил отметила, что на нее произвели впечатление само здание и формат работы Ельцин Центра, где она провела не один день.
– Ельцин Центр впечатляет, мне нравится его формат, – сказала Клементина Сесил. – Здесь мне было комфортно, хорошая атмосфера. Он очень умно сделан. В Музее Б.Н. Ельцина можно получить много информации о 90-х. Удивительно, сколько в нем собрано, как он тщательно и детально продуман. При этом информация подана интересно и разнообразно, воссоздан дух времени. Важно, что в музее находятся предметы эпохи 90-х, тот же троллейбус, воспроизведена обстановка типичной квартиры. Две автомобиля, размещенные в Ельцин Центре, – смелый и интересный ход. В этом есть театральность, кажется, что ты – живая часть музея и самой истории. Кабинет Ельцина в конце музея производит сильное впечатление. Мне кажется, Ельцин недооценивал свои достижения. Когда осматриваешь экспозицию, то понимаешь, сколького он достиг. Спустя двадцать лет легко забыть контекст того времени, а музей его сохраняет. Также мне понравился исторический ролик в начале экспозиции, это интересно, прежде всего для детей. В Екатеринбурге мне очень понравилось ощущение простора, люди здесь доброжелательные и приятные. В городе много зданий в стиле конструктивизма, их даже больше, чем в Москве и Санкт-Петербурге. И меня в этом городе очень тепло встретили.
