В конференц-зале Ельцин Центра 29 января состоялась панельная дискуссия: «Как городская журналистика меняет города». В качестве экспертов в ней приняли участие: Юрий Сапрыкин – журналист, редакционный директор издательства Moscow Times, Екатерина Дементьева – журналист и главный редактор Afisha Daily, Филипп Миронов – шеф-редактор Afisha Daily и редактор рубрики «Города». Модерировал дискуссию екатеринбургский журналист, заместитель главного редактора Znak.com и совладелец городского портала It's My City. Ru Дмитрий Колезев.
Подискутировать на тему медиа-мифологем пришли журналисты, редакторы городских изданий, исследователи медиа и коммуникаций, а также все, кому интересна судьба современных российских СМИ. Желающих случилось слишком много – все места в конференц-зале были заняты. Опоздавшие подпирали стены и сидели на ступеньках проходов. Многих привлек опыт Afisha Daily – успешного городского издания, за которым стоит создание и поддержание мечты о том, каким должен быть любимый город.
В рамках заявленной дискуссии известные московские журналисты предложили обсудить те российские медиа, которым удалось создать мечты о городах. Поговорить о том, как меняются города под воздействием медиа, и какие образы кажутся убедительными сегодня.
С появлением интернета, действительно увеличились и объем, и скорость потребления информации. Те, кто сегодня формирует городскую повестку и образ города вынуждены ориентироваться в множественных городских контекстах, быстро реагировать на постоянно меняющуюся среду и выбирать в гигантском информационном потоке действительно важное.
– Сейчас я проверю вашу городскую самоидентификацию – улыбается Филипп Миронов, – кто в этом зале знает певицу Монеточку? Москва вторую неделю сходит с ума по ней. Вы ее знаете?
Оказалось, что Монеточку знают многие через социальную сеть «ВКонтакте». Теперь ее будут знать все. Потому что только ленивый не полезет в Интернет проверять, по какой-такой Монеточке сходит с ума вся Москва. Механизм, как говорится, в действии: сказать со сцены – привлечь внимание, напечатать новость в рубрике популярного портала и вот уже пятнадцатилетнюю одаренную девочку из гимназии при УрФУ им. Бориса Ельцина, которая поет тоненьким детским голоском «Мама, я не зигую!» и бацает что-то очень трогательное на пианино, знает вся Москва.
Что такое городская журналистика?
– Да, простят меня все присутствующие, – улыбается редакционный директор уважаемого издательства, – никакой городской журналистики не существует и от обычной журналистики она ничем не отличается. Просто есть издания придуманные таким образом, что в центре их внимания оказываются проблемы отдельного города. При этом журнал «Монокль», например, никто из нас не рассматривает как городское издание, потому что всем понятно, что это глобальное издание, которое наблюдает, как развиваются мегаполисы и складывается урбанистическая культура во всем мире. Мы же говорим о тех изданиях, чьим журналистам, интересно говорить о тех местах, в которых они живут.
В каждом городе есть городская газета и не одна, есть свои радиостанции, новостные порталы, телеканалы, которые передают сводку новостей: куда поехал губернатор, и какая будет погода. Но если мы посмотрим на всю эту ретроспективу, то в памяти человеческой остаются те издания, которые сумели сформулировать мечту о городе. Они не писали о городе вообще и не занимались составлением его хроники, вместо этого они намечтали себе цельный образ города, каким он должен быть, или того, что в этом городе этим изданиям и этим журналистам было бы интересно. Каждый из них создает свой миф и дальше этот миф каким-то образом начинает влиять на реальность. В истории «Афиши» это тоже безусловно было. Пару раз точно. Например, «Афиша» 2000 года и «Афиша» 2010 года –это разные миры и разные городские мифы. Но так или иначе любое городское издание, журнал «Столица» или газета «Exile» - это всегда мечта о городе, которая потом, если в нее очень сильно верить и «заразить» ею большое количество читателей, она непременно реализуется, и в этот самый момент окажется, что этой мечты было совершенно недостаточно. Если говорить о последней московской городской мечте, хотя уже давно она не только московская, она распространилась по всей стране вслед за изданием The Village – что наши города состоят из велосипедистов, модного фастфуда, дизайнерских интерьеров, электронной демократии и того, что мэр - это наш друг, а государство – это сервис.
– И еще, – добавляет Екатерина Дементьева, – конечно, все наши города для молодых, в них нет больниц и пожилых людей, и происходит много всякой движухи, много ярких впечатлений. Иначе говоря, современный город производит ни сталь, ни химикаты, ни автомобили и ни нефть – он производит впечатления. И в этом его главный капитал.
– Мечта, безусловно, сбылась, – продолжает редактор Moscow Times, – и я сегодня наблюдаю в собственном Facebook, как люди, которые эту мечту сформулировали и реализовали, ходят по пешеходным улицам Москвы, что покрылись толстой коркой льда, а поверх него еще налилась толща воды, и проклинают городские власти за то, что они не подумали, создавая эти пешеходные зоны, как по ним люди будут ходить. Об этом не подумали не только собянинские чиновники, не подумали об этом все мы. Потому что эта ледяная корка не вписывалась в наш образ-мечту. Главное, ведь, что пешеходная зона есть, по ней можно кататься на велосипеде, есть «шаверму» или «фалафель» из ларька, пить горячий шоколад на лавочке и слушать уличных музыкантов. В общем, настало время следующей городской мечты. С чем она должна быть связана, об этом бы и надо сегодня говорить.
Новая московская мечта
Филипп Миронов признал, что значительную роль в формировании новой московской городской мечты сыграла смена мэра в Москве:
– Когда новый мэр начал транслировать идею сервиса и служения гражданам, по крайней мере на уровне заявлений, – это тут же стало частью мифа или мечты. Его деятельность началась не с новых проектов, а с того что он разгребал, расчищал, убирал – город освобождается от всего лишнего, ненужного. Эти старые ржавые палатки у метро, на остановках – он очистил от них город и сразу стал героем.
– Сегодня был в музее первого президента, – рассказал Юрий Сапрыкин, – меня так пробрало, аж мурашки по коже и слезы из глаз. Я сейчас подумал, вот оно (!!!) так менялась городская мечта: Ельцин хотел всех накормить, создать продуктовое изобилие, чтобы еда всегда была в шаговой доступности – он привнес в Москву небольшие сельскохозяйственные рынки, лавки, палатки. Еда на каждом шагу, продуктовый рай – такой была в тот момент городская мечта. Теперь городская мечта поменялась. Идея огромных, как города, торговых центров, где есть все – в том числе культура и искусство. Или еда разных национальных кухонь: японская, кавказская, китайская, – любая. Ты сегодня можешь одно выбрать, а завтра – другое. Это очень расширило наше сознание и наш миф о городе. Или вот еще более удачный пример. Мы перестали покупать мебель навсегда. Мы больше не передаем мебель по наследству, вместе с хрусталем и бабушкиным фарфором. Мы ее всего лишь обновляем, и не только мебель, а весь интерьер. Наш город предлагает нам для этого миллион возможностей. К концу 2000-х это опять стало банальным и нам захотелось чего-то более качественного, дизайнерского, эстетского.
– Это значит, городскую мечту надо переформулировать, – вступает с репликой Филипп. – Сегодня восприятие читателя таково, что он думает, что канал «Москва 24», The Village и «Афиша» – это все про одно и тоже. Все научились описывать мир потребительских радостей: чудесные рестораны, красивую одежду, удобную мебель – это было вчера. Сегодня с тем же рвением мы пишем про новые музеи, выставки и Ельцин Центры. Так городская журналистика окончательно превратилась в некую сервисную дисциплину, и для меня, например, не понятно, что станет следующим шагом в этой городской журналистике.
– Слушайте, ну городская журналистика началась все-таки не в 2010 году с велодорожек и пешеходных зон, – вмешалась Екатерина. – Мы всегда знали про существование вашего городского портала «Е1» или про питерскую «Фонтанку.ру», которые входят в десятку самых читаемых в России. Другое дело, что принято считать, что городские порталы не могут существовать без жуткой криминальной хроники, местной и российской политики, где наряду с ресторанами и салонами ругают кого-то из политиков. Это становится вещами одного порядка.
«Я скучаю по «Московскому комсомольцу»
– Могу привести классический пример «Московского комсомольца», – рассуждает Юрий, – который представлял читателям, что город - это такие джунгли, населенные бандитами, проститутками, ментами, чиновниками и другими дикими зверями. И городское издание должно было быть этаким Николаем Николаевичем Дроздовым, который описывает жизнь этих джунглей, как они друг друга поедают, а читатель должен был за этим следить, ахать от ужаса и на улицу не выходить.
– А я скучаю по «Московскому комсомольцу» и «Комсомольской правде» той поры, они напоминают мне слегка желтые английские ежедневные газеты типа Daily mail, которые одновременно пишут о том, что можно купить в универмаге «Селфридж» за 20 фунтов, с кем-чего-то нанюхалась Кейт Мосс, а также рецепты дешевых пирогов с почками и показы с лондонской недели моды. Самое удивительное, что они не меняются, они до сих пор такие. Вот что значит традиция.
– Это мне напоминает выступление по радио врача «скорой помощи», дежурившего на каком-то крупном музыкальном фестивале, – снова включается в разговор Юрий Сапрыкин. – Он сказал: «Это разве работа? Ни одной драки. Вот в 90-е с фестиваля «Звуковой дорожки» увозили сразу под сотню черепно-мозговых травм. Вот это была работа!»
– Надо признаться, что отношения медиа и города, – подытоживает Дементьева, – стали взаимно-потребительскими. По большому счету, функция городских медиа наказывать и ласкать, превозносить и критиковать. Я помню, как Юра написал гигантский материал про магазин «Фаланстер», посвятил им чуть ли не пятнадцать полос текста. Он написал, что магазин крошечный, там все леваки и анархисты, но это важнейшая городская институция. Я в то время жила в Петербурге и совершенно не понимала, каким образом крошечный монархистский магазин может заслуживать столько внимания. Прошло десять лет, мы видим, что «Фаланстер» создал модель, по которой работают все хорошие книжные магазины. И вообще книжные магазины торгуют не только книгами, они собирают лектории, как «Пиотровский» и становятся еще одним важным местом в Ельцин Центре, которое надо посетить, если ты культурный человек. Медиа должны оценивать работу замотивированных и влюбленных в свое дело людей, потому, что это правильно, так нужно относиться к своему делу.
«Покупайте модные сосиски!»
– Сила печатного слова такова, что вы можете разорить предприятие или принести ему прибыль, – продолжает главный редактор Afisha Daily. – Как мы, например, поев сосисок, сказали: «Ура! Это очень вкусные сосиски, они очень правильные и надо всем нам начать есть сосиски! Люди! Покупайте эти модные сосиски!» Тысячи людей нам поверили, вложились в сосиски и разорили наших любимых сосисочников. А можно, как «ЖЖ Варламова» критиковать плохую еду, гонять по городам и фотографировать всякие помойки. Никто не думал о том, что в Грозном очень грязно и выпить негде, пока об этом не написал Харламов. Все думали, что в Грозном какие-то другие проблемы. На Харламова многие обиделись, но в этом специфика его журналистики. Он чистильщик. Грозненцы посердились, но обратили внимание на проблему. Может быть, мы, когда станем старше, начнем писать про ритуальные услуги и призывать всех покупать модные биоразлагающиеся урны для погребения. Это тоже часть городской мечты.
– Логично, но, наверное, есть и другие варианты городских мечт, помимо гробов? – спрашивает Сапрыкин.
– Ну не знаю-не знаю, – возражает Екатерина, – вот журнал New York Magazine, который мы все эмулировали, эмулируем и будем эмулировать – как писал шестьдесят лет – на ком жениться, где вылечить зубы, и где купить дешевый «фалафель» – так и пишет об этом. И все-все-все до сих пор читают его.
«Не грози Эльмашу, попивая сок у себя в квартале»
– Когда в городе удовлетворяются какие-то базовые блага, такие как приличные дороги, более-менее терпимая медицина, торговые центры, где люди могут купить себе не очень дорогие, но хорошие вещи, они начинают мечтать о чем-то большем и, как вы совершенно верно формулируете, проговаривание этих подсознательных мечтаний – это и есть городская журналистика, которая, как чудесно выразился Юрий, «наколдовывает» новый город. У нас еще не удовлетворены базовые потребности, в которых нуждаются горожане, и у них зачастую нет времени, нет сил, нет ресурсов мечтать о чем-то большем. Им сейчас важнее хорошие дороги, чем велодорожки.
– Это в большинстве случаев связано с местной социальной ситуацией, местной тусовкой, количеством пассионариев, – уточняет Миронов, – которые не хотят переезжать в Москву, делать карьеру в столицах и готовы постоять за свой район, за свой город, готовы заниматься в том месте, где они родились, созданием своего городского мифа.
– А журналисты должны каким-то образом представлять этих пассионариев?
– Сейчас будет пример грубейшей лести с моей стороны, – смеется Сапрыкин, – но статья Марии Крылысовой «Не грози Эльмашу, попивая сок у себя в квартале» на портале «It's My City» – это образец замечательной городской журналистики. Что этот материал делает? Он говорит: «Есть район, все его сто лет знают, но сейчас мы возьмем и переосмыслим его, как достопримечательность, понарассказываем про него историй в тарантиновском духе, он сразу начнет выглядеть, как самое крутое место в мире». Это и есть сознание городской аутентичности и создание мифа о городе, которые вообще не требует того, чтобы мэром был Собянин или Капков. Просто надо начать и делать. Я уверен, что жители Эльмаша сейчас чувствуют себя по-другому. Амбициозная задача для журналиста должна быть следующей – описать сочным, новым языком то место, где он живет, так, чтобы люди гордились им, а другие люди захотели это место увидеть. Очень скоро оно и станет таким – самым крутым.
Московские гости более часа отвечали на вопросы из зала. Должен ли журналист быть активистом, как Навальный? Как «Афиша» пережила ребрендинг? Какие требования предъявляются к современному языку? Поговорили про екатеринбургского мэра Евгения Ройзмана – главного ньюсмейкера городской журналистики. Разошлись уже после закрытия Ельцин Центра и магазина «Пиотровский». В очередной раз регламент дискуссии трещал по швам и не вмещал количества всех желающих задать вопрос или высказаться.
