В Музее Бориса Ельцина в экспозиции «Третьего дня» появился новый экспонат. Его история напрямую связана с экономическими преобразованиями 90-х годов.
Экспонат был некогда приобретен Татьяной Мосуновой на средства, вырученные от продажи приватизационного чека более четверти века назад. Сегодня Татьяна возглавляет отдел по связям с общественностью Свердловского областного краеведческого музея. Она опытный экскурсовод, краевед, музейщик. А тогда она только вступала во взрослую жизнь и, приобретая модную вещицу, не подозревала, что через годы та станет своеобразным символом эпохи перемен.
Приватизационные чеки – ваучеры – появились в России в 1992 году. Они не были именными, но, тем не менее, являлись государственными ценными бумагами и предоставляли право их владельцу становиться собственником акций государственных и муниципальных предприятий. Многие не понимали, что это значит и как можно распорядиться своими чеками, в акции каких предприятий или фондов их вложить. Но ваучеры можно было и просто продать.
Летом 1993 года Татьяна решила, что «время идет, и надо что-то делать» с ваучером. Идея вложить его в инвестиционный фонд или организацию типа «МММ» казалась слишком рискованной. Мошенники с экранов телевизоров обещали высокие дивиденды и исчезали с ценными бумагами доверчивых граждан. Татьяна решила буквально, что своя рубашка ближе к телу – приобрела трикотажную кофточку с рисунком насыщенного жёлтого цвета. Сегодня её назвали бы «лонгсливом» – футболкой с длинным рукавом.
«Это моя часть России, и я буду хранить ее вечно», – не без иронии подумала она. Прошли годы. Татьяна рассказала свою историю на встрече музейного клуба «Мои 90-е», посвященной коллизиям с приватизационными чеками. А памятную вещь передала в дар Музею первого президента России вместе с фотографиями, на которых она запечатлена в той самой кофточке на берегу городского пруда, откуда сегодня открывается великолепный вид на Белый дом, городской Сити и Ельцин Центр.
Татьяна помнит, что ваучеры продавали, обменивали и просто оставляли на память. Процесс приватизации напоминал популярную в 90-е годы лотерею «Спринт». С одной стороны, ты был счастливым обладателем магического глянцевого билетика, мечтал и надеялся на выигрыш. С другой, в глубине души понимал, что в итоге всё равно останешься ни с чем. В последнее десятилетие ХХ века экономическая ситуация в стране менялась так стремительно, что обычные граждане не успевали понять, что происходит, но находили в себе силы относиться к нестабильности с юмором и большой степенью самоиронии. Жизнь не останавливалась. Говоря современным языком, люди активно делились друг с другом «лайфхаками» – полезными советами, отвечали на «челленджи» – вызовы времени, приобретали «мастхэв» – обязательную вещь. Трикотажная кофточка была абсолютным «мастхэвом» того времени. Может быть, поэтому она так долго продержалась в гардеробе Татьяны.
Сейчас уже трудно представить, но граждане тогда осознанно приобретали такие вещи, чтобы соответствовать неким абстрактным представлениям об успешности и материальной состоятельности. Горожане одевались в «комках», магазинах «секонд хенд» и на вещевых рынках. Буквально за несколько лет представления о моде и стиле сильно изменились. Модники и стиляги страны тотального дефицита и всеобщего равенства благодаря политическим и экономическим переменам переместились в разряд ярких индивидуальностей. Мода захватила всех — и потребителей, и производителей. И уже середине 90-х появились модные студии местных дизайнеров одежды, моно- и мультибрендовые бутики. Эпоха советского дефицита осталась в прошлом.
