В четверг, 25 ноября, в день рождения Ельцин Центра в Екатеринбурге состоится концерт группы Tequilajazzz. Одна из самых знаковых команд отечественной рок- и альтернативной сцены представит в CENTER Club свой первый за 12 лет «электрический» альбом «Камни».
Накануне концерта лидер группы Евгений Фёдоров в интервью для сайта Ельцин Центра рассказал о том, как стремительно создавалась новая пластинка, о восхищении самобытностью Екатеринбурга, невозможности произвольно настроить спусковой крючок творчества и о том, как в песнях группы преломились события 90-х годов. Поговорил с Евгением екатеринбургский музыкант и журналист Михаил Лузин.
– Давай начнём с концерта в Екатеринбурге. Давно у нас не были?
– Года два, если не ошибаюсь. Считай что давно, учитывая статус Екатеринбурга как одной из неформальных российских столиц.
– Какие ассоциации вызывает у тебя Екатеринбург?
– Во-первых, это красивый и очень своеобразный город. Город мастеровых. Вспоминаются сказы Бажова и улица с красивыми резными деревянными домами, которые почти все снесли, Розы Люксембург…
– В одном из них был клуб «Люк», где я впервые был на вашем концерте…
–…масса вещей, которые связаны с уральским бытом и своим особым характером. Мне очень нравится приезжать. И удивительно наблюдать, как город растёт и фантастически быстро меняется. Каждый новый приезд я обнаруживаю что-то новое, какие-то новые места, галереи, клубы и так далее. Очень круто всё. Вплоть до того, что моя жена ездила к вам летом просто туристом.
– Вы приезжаете с новым альбомом «Камни». Расскажи, как он писался?
– Стремительно! Очень быстро и легко всё сочинилось, и точно так же быстро и легко записалось. И он не являлся для нас каким-то глобальным высказыванием, типа «долго готовил, шёл к нему, вкладывал огромные мысли, силы, размышлял, тёр бороду, сейчас будем писать пластинку после долгого перерыва, это будет наш opus magnum, ля-ля-ля». Без этого отягощения всякой ерундой. Просто взяли и сочинили сами для себя неожиданно пластинку.
Во-первых, были вынуждены сочинить, потому что был уже назначен дедлайн – а именно презентации, которые в итоге не состоялись. Во-вторых, родился альбом очень быстро, как нормальная фиксация того состояния, в котором группа находится в данный момент. Как нормальная рок-н-ролльная пластинка, которая выходит раз в год. Как будто предыдущая была в прошлом году, а следующая уже в уме.
– Какая у тебя любимая песня из нового альбома?
– Трудно сказать, каждый раз разная. Я вспоминаю, как мы его записывали, и наверное, это самая первая песня («В тёмную воду. Intro» – ред.).
Я его не слышал уже давно. Вернее, мы его как записали, так я его и не слушал. И вряд ли когда-то послушаю. Я не слушаю наших альбомов, вообще никогда. Мы их выпускаем, и после этого к ним не прикасаюсь. Разве что только нужно вспомнить какие-то элементы аранжировки.
Не буду его слушать не потому, что он плохой. А потому, что он уже для меня в прошлом, а в прошлое я не люблю возвращаться. Теперь буду любить его в живом исполнении и всячески улучшать. Или упрощать. Или переосмыслять. И так далее. Мы будем его играть, и альбом будет жить теперь в живом исполнении.
– Я знаю, что «Камни» планируется как часть трилогии. Насколько уместно об этом сейчас говорить?
– Мы планируем, а как судьба распорядится, мы не знаем. А вообще мы уже работаем над следующей пластинкой. И она менее готова, чем та, которая будет через следующую. Песни на «третий том» в более-менее готовом виде у меня уже есть, а на второй – нет. Сейчас я вернулся из всех своих путешествий, и будем продолжать работу.
Концепцию я, естественно, не выдам. Но так скажем, этот альбом –сангвиник, следующий будет альбом-холерик, затем будет альбом-меланхолик. А альбома-флегматика у нас не ожидается. Потому что там, где флегматизм, места музыке нет. И наоборот. Хоть какие-то эмоции должны музыку питать.
– Скажи мне, как автор автору, как у тебя срабатывает этот спусковой крючок вдохновения?
– Не знаю!
– Бывают ли у тебя периоды, когда месяцами ничего не пишется?
– Конечно бывают, это нормальное состояние. Более того, когда что-то пишется, это состояние ненормальное, аномальное. И причина этого состояния никому не ведома. То, что называется вдохновением или озарением у поэтов или у исследователей поэтов. От природы это явление откуда-то берётся, и откуда – никому не известно. Просто щёлк! – кто-то по голове молотком, и оно появляется, вот и всё. А всё остальное время мы нормальные, обычные люди, которые занимаются ремеслом. Как это происходит, вот этот вброс, никому не известно. Где-то нажимается кнопка с призывом: «Скажи «А». И всё, мы послушно говорим это «А».
– Можно себя каким-то образом настроить, заставить творить?
– Нет, нельзя. Нужно просто не выпускать из рук ремесло, умение в нужный момент, когда нажмётся эта кнопка, и нужно будет сказать «А», суметь эту букву зафиксировать. Для этого нужно заниматься. Вот эта рутинная, казалось бы, работа даёт возможность тебе в нужный момент «не обделаться», а воспроизвести то, к чему тебя призывают. Остальные 99 процентов времени у любого абсолютно музыканта или писателя занимает именно это. Накопление материала, эмоций и так далее происходит беспрестанно. А потом вдруг откуда-то рождается звук.
– Ты был в Ельцин Центре до этого?
– Был, мы играли в холле с группой Optimystica Orchestra. И в музее тоже был. Прекрасный музей! Я прошёлся по временам своей юности, очень правдоподобно зафиксировано всё, это ж документальная вся история. Было очень любопытно.
– Ваш концерт совпадает с днём рождения Ельцин Центра. Случайно это или нет, но в этой связи хотелось бы поговорить о влиянии ситуации в стране на творчество. Ты же начинал заниматься музыкой в 80-е годы…
– Я начинал в 70-е, в 1979-м в первый раз получил деньги за своё выступление, это было ещё в школе, правда (смеётся). Но то, что можно считать активной фазой – когда больше, чем 30 человек узнали, что я занимаюсь музыкой – конечно, уже пришлось на 80-е.
– Было ли у тебя ощущение в 80-е годы, что что-то глобально в стране изменится?
– Восьмидесятые были разные, это целый разрез эпох. Помню 1980-й, когда была Олимпиада и улетал мишка. Помню 1982-й и последующие годы, когда один за другим начали умирать генсеки. Потом пришёл Горбачёв, и это стали уже третьи восьмидесятые, а к концу его эпохи это стало уже абсолютно другое время.
Самый пик пришёлся на 1985-1986 год, когда началась так называемая Перестройка. Это, конечно, нас всех очень вдохновляло. Потому что, как нам показалось, наконец-то рухнула вся эта советская громадина, которая нас очень раздражала. Имею в виду сейчас не страну географически, не народ, а именно политический строй.
– В 90-е альбомы «Текилы» выходили один за другим. Можно ли сказать, что это было особое время в плане свободы творчества и самовыражения?
– Если б не было свободы, альбомы каким-то образом всё равно выходили бы. У группы «Аквариум» сколько альбомов вышло ещё при Брежневе! Пускай на магнитных лентах, но это были абсолютно полноценные работы, как и у многих других — «Машины времени», «Воскресенья» и так далее.
В 90-е просто стало всё дико развиваться. Появился дикорастущий капитализм, который дал возможность функционировать деньгам каким-то таким образом, что они стали вкладываться в те виды музыки, которые раньше не попадали в поле зрения фирмы «Мелодия», Союза композиторов и всяких других организаций, которые главенствовали при Советском Союзе. Поэтому у нас было хаотичное время не то, чтобы свободы – анархии скорее всего. Которая неизбежна при переломе исторических эпох, безусловно.
– Это время нашло отражение в песнях того периода?
– Конечно, нашло. Например, наш альбом «Вирус» – категорическая иллюстрация ситуации середины 90-х годов. С клубами, бандитами, разборками, войной в Чечне, первой и второй. Если слушаешь эти песни, там это очевидно совершенно. Причём нашли отражение разные эмоциональные состояния. Как вдохновлённость разгулом этих стихий, так и усталость от их разгула.
Мне писал недавно какой-то наш слушатель внимательный. Написал такую вещь: когда слушал эти пластинки в год выхода, казалось, что это какие-то личные северо-готичные фантазии Евгения Фёдорова. А сейчас, говорит, слушаю и вижу, что это абсолютно точная иллюстрация ситуации 90-х годов. Просто жизнь.
Мы же, как все нормальные люди, не могли на это никак не реагировать. Тем более, что со всем народом переживали абсолютно точно такие же времена. Несмотря на то, что альбомы у нас тогда уже выходили. Помню, как стоял в очереди за детским питанием. Занимал очередь в 6 утра, а в 7.30 уже всё заканчивалось. Или как стоял много раз в очереди за гуманитарной помощью – детским молоком, какими-то консервами, памперсами. Всё это было. И все эти унижения, и всю эту голодовку мы пережили в равной мере со всей страной.
– Я не нашёл Tequilajazzz в списке групп, выступавших на «Голосуй или проиграешь». Это было принципиальное решение или стечение обстоятельств?
– Это было решение того, кто организовывал – нас просто туда никто не звал. Мы об этой акции узнали постфактум, что она по стране прокатилась.
– Новый альбом напомнил «Текилу» периода «Вируса» или «Целлулоида». Это совпадение или намеренное возвращение к той стилистике? Может быть, сейчас похожее время, или у тебя похожее состояние, или это влияние пандемии?
– Там есть прямые связки. Они легко ощутимы, если быть внимательным. Пандемия, я надеюсь, никак не повлияла ни на один из сюжетов в этом альбоме. Но конечно же, мы какие-то смутные времена сейчас переживаем. Время отката, реакции на то, что происходило тогда в 90-е. И как фигуранты 90-х годов, извини за слово «фигуранты», оно как будто из Уголовного кодекса, мы не можем не рефлексировать на эти темы. Конечно же всё это влияет. И неприкрыто, хотя и мягко, об этом поётся.
– А вот смотри, какая ещё штука сейчас происходит. Многие группы, которые давно не выпускали альбомы, та же ABBA, вдруг начинают выдавать новый материал. Это может быть связано с какими-то глобальными или даже трансцендентными явлениями? «Планета настолько очистилась, что…» и так далее. Веришь ли ты в то, что есть времена для музыки и времена, когда музыка по тем или иным причинам не звучит?
– Музыка может звучать всегда. Просто в разной форме и в разных местах. Когда-то она уместна только в клубах, а когда-то на площадях. Что касается ABBA, мне кажется, дело вот в чём. Старые группы обнаруживают, что и сегодня абсолютной популярностью пользуется звук, который они создавали в 70–80-е годы. И думают: «А что мы стоим в стороне? Мы просто должны прийти и показать, как мы это умеем». И они действительно умеют. Огромное количество современных групп, как ты знаешь, используют наработки 80-х годов. Ткни в любую инди-поп группу, и найдёшь что-то из 80-х. В этом нет ничего плохого, это классно, потому что тогда было действительно революционное время в музыке, которое много чего породило.
– А кстати, на пластинке альбом «Камни» уже вышел?
– На пластинке альбом ещё не вышел. Мы ждём сейчас тираж дисков, они пока затормозились. Как нам сказали на заводе, кончилось сырьё. Мне кажется это из-за того, что группа ABBA побила сейчас все рекорды по продаже винила вообще везде, по всему миру. И все заводы в срочном порядке допечатывают их альбомы. Я конечно же шучу, но это была бы классная версия – что сырьё кончилось, и мы ждём только из-за того, что все покупают ABBA.
– То есть в Екатеринбурге на концерте нельзя будет купить?
– Надеюсь, что успеем, но вряд ли. В декабре, может быть, появится. Мы надеялись, что винил появится к нашим концертам в Москве и Петербурге. Но и заводы встали, и концерты перенесли.
– Как ты относишься к ситуации с переносами концертов?
– А как можно к этому относиться? Это очень печально. Мы готовились, пылали этим. Потом бац! Кто-то нажимает на клавишу и всё, delete. Естественно, разочарование. Мы же не можем, как ваньки-встаньки, продолжать изображать радость: «А, перенесли и ладно, мы ещё порепетируем». Нет, конечно. Разбежались в разные стороны, кто куда уехал. Занимались своими делами, чтобы не подохнуть с тоски.
Облом очень мощный был. Я плюнул на всё, пошёл, купил билет и улетел на регату AFR в Грецию. Я, естественно не был заявлен на ней как шкипер. Хотя должен был быть, если бы не было концертов. У нас просто одновременно были концерты и регата, и я очень переживал, что пропускаю из-за концертов регату, на которой я к тому же являюсь арт-директором. В этом году у нас играли «Мумий Тролль» и Монеточка. В итоге я поехал просто матросом.
Но ничего, возвращаемся, завтра репетиции начинаются. Как раз поедем к вам.
– Давай ещё немного про паруса поговорим. У тебя яхтинг уже после «Крузенштерна» начался? (Евгений Фёдоров неоднократно участвовал в экспедициях на этом паруснике, и даже сделал себе татуировку с его изображением – ред.).
– Яхтинг был и до, и в середине, и после. Но такой, круизный – просто поболтаться с ребятами на лодке. На шкиперские права я сдал в прошлом году, в сентябре.
– А как ты считаешь, в чём магия «Крузенштерна»? Почему он так на тебя подействовал?
– Потому что он классный. Гигантский корабль, дом под парусами. Со своими законами, со своей историей очень мощной. С жесточайшей дисциплиной, оправданной абсолютно. При этом не диктатурой, а именно нормальной флотской вертикалью. Каждый занимается своим делом, каждый знает своё дело и любит его. Корневое слово здесь именно «любит». Я видел экипаж, и каждый, кто на борту, любит своё дело, любит этот дом, любит эту работу. Это даже работой не назовёшь – для многих это не работа, а просто жизнь. И конечно, это не может не «вставлять», когда ты видишь что-то огромное, настоящее и при этом очень красивое, абсолютно открыточное даже при собранных парусах. Тем более в море, когда ты с друзьями. Что я тебе объясняю? Плюс реализация детских мечтаний о том, как всё это произойдёт когда-то. И вот оно произошло, а потом ещё раз, и потом ещё раз и так далее.
– Возвращаясь к концерту, ваше выступление в Екатеринбурге – часть плеча тура? И когда в итоге будут концерты в Москве и Петербурге?
– Челябинск, Екатеринбург, Пермь, маленькое очень плечико. Петербург запланирован на католическое Рождество, 24 декабря, Москва – на Старый Новый год, 13 января. Это пока. Мы знаем, что это не предел. Мы не особо педалируем эти даты, потому что знаем, что могут и они тоже сместиться.
– Спасибо за разговор. Увидимся на концерте!
Концерт группы Tequilajazzz пройдет в четверг, 25 ноября, в CENTER Club в Ельцин Центре. Билеты можно купить онлайн.
