Два дня — 20 и 21 марта — в Образовательном центре Ельцин Центра известный журналист, политобозреватель и издатель Сергей Пархоменко рассказывал о новой гражданской журналистике на примере проектов «Диссернет» и «Последний адрес».
Речь о дутых, ложных репутациях
Темой первой встречи стал «Диссернет». Послушать Сергея Пархоменко пришло неожиданно много народу. Всем желающим мест не хватило, пришлось заимствовать стулья из соседних аудиторий. Публика собралась в основном интеллигентная: студенты и преподаватели, представители прессы и городской администрации, даже учащиеся старших классов. Все наслышаны о громких разоблачениях «Диссернета». Сегодня его данными пользуются центральные телеканалы и федеральные СМИ. Лектор привёл данные, что Екатеринбург занимает лишь 120 место по количеству научно-остепененного плагиата. Лидируют Москва и Санкт-Петербург. Однако присутствующие поделились информацией о том, кто в их ВУЗах откровенно предлагает услуги по написанию «липовых» диссертаций.
Пархоменко рассказал о громких журналистских расследованиях в Германии, где, собственно, и начинался «Диссернет», со временем выросший в серьезную научно-аналитическую структуру и информационно-поисковую сеть.
В России проект существует с начала 2013 года. Участвуют в нем более тысячи человек, проживающих не только у нас, но и за рубежом. В основном это российские ученые и их иностранные коллеги.
Сергей подготовил презентацию и рассказал, как исследуется диссертационная индустрия. Транслируя тексты на большой экран, он наглядно показывал «заимствования» в диссертациях высокопоставленных чиновников из правительства, министерств, госдумы и силовых структур.
— «Степеньюфилией» сегодня, — сказал лектор, — поражены все государственные органы. Научная степень превратилась в престижный атрибут и непременное условие карьерного роста. В правоохранительных органах, если хочешь продвигаться по службе, ты должен написать диссертацию. Судьи — люди, которые вершат правосудие. И те, кому мы с вами доверяем наши судьбы, по чьей-то злой прихоти все как один обязаны быть кандидатами наук. Их обслуживает огромная индустрия фальшивых диссертаций. У нее есть свой маркетинг, свои способы продвижения и оповещения. Но вы должны понимать, что «Диссернет» воюет не с фальшивыми диссертациями как таковыми, мы объявили войну фальшивым репутациям.
За три года работы российского «Диссернета» закрыты несколько диссертационных советов, уволены десятки профессоров и научных руководителей на местах, несколько десятков лишены фальшивых научных степеней, сотни разоблачений, публикаций, несколько судебных дел.
Александр Беркович, преподаватель:
— Я слушаю Сергея Пархоменко на «Эхе Москвы», поэтому пришел сюда сегодня. Он серьезный, ответственный человек, и я рад, что он взялся за это дело. Кому-то надо расчищать государственные конюшни. Откровенно говоря, я не подозревал, что проблема приобрела такие масштабы. Хотя и в своей семье борюсь с плагиатом. Внук даже не пробует самостоятельно писать реферат, а сразу качает из интернета. Вот этого я никак не могу понять. Неужели самому не интересно докопаться до сути.
Ольга Дворкина, аспирант УрФУ:
— Этих людей сразу видно. Их псевдообразованность бросается в глаза. Мне даже жаль их отчасти, потому что им неведом научный азарт. Отдать кому-то написать за себя диссертацию —это же скучно. Не сказать ничего нового, не открыть ничего нового, зачем тогда идти в науку? Иди в бизнес, в политику, да мало ли сфер приложения, где ученая степень не нужна. Если у тебя серьезные профессиональные компетенции, кто заставит тебя покупать чужую диссертацию. Значит, все-таки решение твое? Эти люди не жертвы системы, это их осознанный выбор.
Ирина Сакулова, школьный педагог:
— Мы все про это знаем и миримся по принципу «лишь бы человек был хороший». Но когда речь о врачах, знаете, становится не по себе. У меня маме долго не могли поставить диагноз. А когда поставили, было уже поздно. Она «сгорела» за два месяца. Такие же, наверное, фальшивые врачи, которые покупают диссертации... Как после этого врачам верить! А учителям? Как может директор школы купить диссертацию? Как он людям в глаза будет смотреть?
Вместо запланированных полутора часов лекция продлилась три. Слушатели не отпускали Пархоменко, задавая новые вопросы, описывали ситуации в ВУЗах и выражали желание присоединиться к проекту. Сегодня, когда волонтеры «Диссернета» заняты «ковровыми» проверками российских государственных ВУЗов, резиденты на местах действительно нужны.
Сергей Пархоменко пригласил всех присутствующих на презентацию своего главного проекта — «Последний адрес», которая состоялась 21 марта в книжном магазине «Пиотровский».
«Одно имя, одна жизнь, один знак»
На втором этаже Ельцин Центра, где располагается книжный магазин «Пиотровский», 21 марта собралось более двухсот человек. Пришел мэр города Евгений Ройзман. Было много молодежи, родителей с детьми, люди старшего поколения. Многие с «делами» и портретами репрессированных родственников.
«Одно имя, одна жизнь, один знак» — так звучит девиз общественной инициативы «Последний адрес», призванной увековечить память простых людей, наших сограждан, ставших жертвами политических репрессий и государственного произвола в годы советской власти. Каждый знак (табличка) посвящен одному человеку. Мемориальная табличка — единого образца, размер — чуть больше ладони: 11 на 19 см, устанавливается на фасадах домов, которые стали последними прижизненными адресами погибших соотечественников. Инициатором установки знака — по этому конкретному адресу и с этим конкретным именем — становится также совершенно конкретный заявитель.
Сергей Пархоменко рассказал о европейском опыте увековечивания жертв нацизма. Под тем же девизом — «Одно имя, одна жизнь, один знак» — закладываются медные кубы в брусчатку старинных городских улиц. Отмечаются места, где человек был арестован. Заявители — родственники, но иногда и совершенно посторонние люди, которые не хотят, чтобы история повторилась. В Европе уже более пятидесяти тысяч памятных знаков. Люди идут мимо, стараются не наступить, наклоняются, читают, смахивают слезы и, хотя бы на минуту, вспоминают о самой страшной войне ХХ века. По официальным данным, в России более шести миллионов репрессированных. А заявок на таблички с «последним адресом» на сегодня меньше полутора тысяч. Из Екатеринбурга — только четыре.
— Дорогие мои, я приехал к вам потому, что нужна ваша помощь! — обратился Сергей Пархоменко ко всем собравшимся. — Мы всё можем: изготавливать таблички, разговаривать с властями, рыться в архивах. Но чего мы не можем, так это обходить конкретные адреса и разговаривать с их жильцами. Потому что дело это сугубо добровольное.
К удивлению собравшихся, лектор рассказал о случаях, когда жильцы домов противились установке памятных знаков. К счастью, их было немного. Сергей Пархоменко рассказал об удивительном случае, который произошел в доме возле площади трех вокзалов в Москве, откуда было арестовано шестьдесят «шпионов японской разведки». Там жили те, кто строил или служил на КВЖД — Китайско-Восточной военной железной дороге. Все они были железнодорожными служащими, инженерами, переводчиками и вернулись на родину после разрыва отношений с Китаем. Все как один были арестованы. Дом сохранился, но пока на нем всего четыре таблички. Заявители — потомки тех «японских шпионов». Кого-то, возможно, уже нет в живых, кого-то тоже репрессировали, а кто-то просто не знает, что есть такое народное движение как «Последний адрес».
Интересных случаев немало. В Барнауле под покровом ночи свинтили единственную в городе табличку «последнего адреса». Шум поднялся такой, что преступники прикрутили ее обратно, так же ночью. Паршивцев запечатлела камера наблюдения в магазине напротив. В Таганроге ради одного памятного знака городские власти провели референдум. И, конечно, жители города поддержали инициативу. И сделали еще несколько заявок. Сам Сергей Пархоменко обнаружил, что из дома, где он живет в Москве, в 1937 году был арестован трамвайный кондуктор — одинокий, никому не нужный человек. Журналист решил установить на доме памятный знак «Последний адрес».
Желающих помочь вести переговоры с жителями екатеринбургских домов, где будут установлены памятные знаки, набралось немало. Все они обменялись контактами. Евгений Ройзман пригласил Сергея Пархоменко в гости, чтобы обсудить, как город может содействовать установлению знаков.
Чтобы найти единомышленников проекта «Последний адрес», Сергей Пархоменко посетил также Нижний Тагил и Алапаевск.
Президентский центр Бориса Ельцина поддерживает архивную работу проекта «Последний адрес».
