В Ельцин Центре 29–30 апреля состоялась самая ожидаемая премьера сезона – спектакль «Циники» по одноимённому роману самого парадоксального автора Серебряного века, поэта-имажиниста, теоретика искусства, прозаика, мемуариста, драматурга и близкого друга Сергея Есенина – Анатолия Мариенгофа.
Это не первая постановка режиссёра Антона Морозова в Екатеринбурге. Незадолго до этого он поставил спектакль по пьесе Горького «Дети солнца» в Камерном театре. И считает обе постановки своеобразным смысловым диптихом, настолько близким, что даже актёры перекочевали из одного спектакля в другой.
Речь в пьесах идёт о жизни российской интеллигенции на сломе эпох. «Дети солнца» – до революции. «Циники» – после неё. И там, и там герои пытаются сохранить свой уютный мирок, в то время как за окном бушуют революционные катаклизмы. И там, и там им это не удаётся. И если Горького, так или иначе, мы проходим в школе, то Мариенгофа только-только открываем для себя.
В «Циниках» описываются события вековой давности 1918–1924 годов. Мариенгофу нет ещё и тридцати, когда он заканчивает роман. Он непосредственный свидетель всех описанных событий. Как и его герои, он пытается удержаться на плаву, сохранить достоинство и привычное качество жизни. Кое-что ему, несомненно, удаётся. Валентин Катаев вспоминает, что когда Мариенгоф и Есенин делили кров, выглядели оба безупречно: в начищенных ботинках, наглаженных костюмах, накрахмаленных сорочках, с аккуратно подстриженными волосами. Не случайно, что одна из биографий Мариенгофа называется «Первый денди Светского Союза». Он щёголь, франт, интеллигент, пытается сохранить прежние привычки в голодной, холодной, воюющей стране. В этом смысле его роман «Циники», небольшой, чуть больше ста страниц, конечно, о себе.
Он публикует его в 1928 году в Германии не из политических соображений, а просто потому, что там это возможно. И тут же начинается травля писателя, которая продолжится всю его жизнь. «Циников» запрещают в СССР. И публикуют впервые только в 1988 году, когда обществу становится необходим принципиально другой взгляд на революцию. И он, действительно, другой. Мир старинных фолиантов, которые охраняет главный герой пьесы Владимир. Мир пьяной вишни в шоколаде, которую обожает его возлюбленная Ольга. Мир исчезающих из быта московских красавиц золотых флаконов французской краски для губ Guerlain. Всё действие пьесы пронизано хроникой исчезновения привычных продуктов и вещей, но появления новых социальных явлений. Прислуга Марфуша, такой же пережиток прежней жизни, родной преданный человек, постоянно мотается в деревню и привозит оттуда продукты, которые удаётся выменять. Но в последний свой визит она приезжает из деревни и сообщает, что её деревенским родственникам самим нечего есть. Совсем нечего. Всё забрали и увезли.
Режиссёр Антон Морозов закончил Санкт-Петербургскую театральную академию, мастерскую Андрея Могучего. Несколько лет работал в БДТ имени Товстоногова, ставил спектакли, участвовал в лабораториях и фестивалях в Москве, Екатеринбурге, Петербурге, Баку, Нижнем Новгороде и Сарове. Он «держал в уме» роман много лет, ещё со студенческой скамьи. В пандемию вернулся к нему. Понял, что именно сейчас он актуален и именно сейчас необходим очень многим людям. Показал театральному художнику Екатерине Никитиной. Она одобрила выбор и сама влюбилась в роман. Закрутилась творческая мысль. И вот она уже воплощена на сценической площадке Театральной платформы «В Центре», в небольшом пространстве, где трудно уместить все мизансцены, но, однако, они все аккуратно собраны, как бусины на ниточку, и лаконично размещены.
Сцена затянута в синий бархат, который блестяще рифмуется и с пьяной вишней, и с элегантным платьем главной героини, и с роскошной люстрой из бронзы и хрусталя, которая время от времени играет роль фотографической вспышки.
Здесь же великолепное, очень «живое» чучело рыжей лисицы, словно застрявшей лапками во льду. И два резных стула, обитых бархатом, остатки прежней роскоши, ещё не отправленные Марфушей в топку.
Книги, их у Владимира очень много, остаются за кадром. Однако главный герой всегда с обязательным томиком в руке и всё время цитирует Ольге литературные шедевры. Она ему отвечает, она в материале. Умна, образованна, красива. Родители оставляют её сторожить большую московскую квартиру. Сами бегут за границу. Советуют выйти замуж за большевика. Но она выходит замуж за Владимира в тот день, когда у неё отключают паровое отопление. И переезжает к нему. Она по-прежнему непрактична и легкомысленна. Но после того, как её младший брат Гога, недоучившийся гимназист, бежит на Дон в Белую армию, она решает пойти работать. Помогает брат Владимира Сергей, занимающий большую должность. Между ними происходит такой диалог:
– Делать-то вы что-нибудь умеете?
– Конечно, нет.
– В таком случае вас придётся устроить на ответственную должность.
Теперь и она важная персона, у неё есть собственный помощник, и ей полагаются продуктовые пайки.
Жизнь стремительно меняется на фоне страшных новостей и экономических сводок. Все мизансцены на маленьком пятачке квартиры Владимира завершаются общей фотографией. Вот Ольга изменяет Владимиру сначала с помощником, потом с братом Владимира. Вот Сергей отправляется на фронт и там убивает её брата – Гогу. Вот Владимир изменяет Ольге с Марфушей и требует развода. Ольга развода не даёт, потому, что ничего не должно меняться. Горюет ли она по брату? Горюет, ходит по квартире и потерянно спрашивает, как это бывало в детстве: «Где наш малыш? Вот он, наш малыш!». Однако это не мешает ей ухаживать за убийцей брата после его ранения. Он возвращается глубоким инвалидом, неспособным самостоятельно передвигаться. Она бежит на вокзал встречать убийцу брата. Нэпман Докучаев платит ей за ночь пятнадцать тысяч рублей, а она отдаёт их, чтобы помочь голодающим детям. По доносу Сергея нэпмана арестовывают. И Ольга искренне сокрушается, что больше не может помогать.
Чтобы не пересказывать сюжет спектакля, очень близкий к авторскому тексту, и роман, который обязательно надо прочитать несмотря на спектакль, хочется всё же получить ответ на главный вопрос: действительно ли все эти люди – циники, и для них нет ничего святого?
Режиссёр спектакля объясняет нам, что цинизм – это лишь форма защиты в попытке сохранить себя и свой и без того хрупкий мир. Получается это у героев? Определённо нет. Об этом и концовка спектакля, неизбежная и страшная в своей обыденности.
«Каждый из нас придумывает свою жизнь, свою любовь и даже самого себя», – пишет в своём романе Анатолий Мариенгоф. Эта фраза могла бы стать эпиграфом к пьесе.
Зрители тепло приняли спектакль.
Актёров Никиту Дидковского, Софью Чагаеву, Валерию Шелковникову, Ростислава Ганеева, Артёма Патрушева, художника Екатерину Никитину и режиссёра спектакля Антона Морозова несколько раз вызывали на «бис». Критики и журналисты выразили желание, во-первых, прочитать роман, а во-вторых, после этого снова прийти и посмотреть спектакль.
Спектакль «Циники» в Афише Ельцин Центра.
