В медиазале Ельцин Центра 19 января прошла лекция «Капитализм для своих» и гражданское общество» журналиста, обозревателя и ведущего телеграм-канала EventsAndTexts Бориса Грозовского. Встреча стала первой в цикле «Горизонтальная страна.2020», в рамках которого известные российские социологи, экономисты и гражданские активисты будут рассказывать о различных аспектах становления гражданского общества в РФ.
Борис Грозовский начал выступление с красноречивого сравнения и риторического вопроса:
— 30 лет прошло с момента, как бывшие социалистические страны начали переход к другим формам общественной организации. Точнее, перехода было два – от социалистического хозяйства к рыночной экономике и от авторитарного режима к демократическому. Тридцать лет – это очень много. Столько же времени прошло, например, с 1917-го по 1947-й год, и за это время большевики полностью переделали Россию. Но многого ли удалось добиться нам на пути транзита?
Один из ключевых факторов успеха социальных преобразований – равенство возможностей, – отметил Борис Грозовский. – Ситуация, когда труд и усилия могут привести гражданина к процветанию вне зависимости от того, живёт ли он в Урюпинске или Санкт-Петербурге, происходит ли он из семьи слесаря или из семьи заместителя губернатора. Очевидно, в современной России о подобном равенстве возможностей речи не идёт.
С падением СССР произошло мощное обрушение социального капитала. Всё, что люди накопили: и деньги, связи, знания, навыки, – в один момент перестало иметь значение. Приватизация, объявленная после того, как в Сбербанке обесценились вклады, порой эквивалентные годовому доходу семей, – это чистое издевательство! Затем через капитализм без правил мы перешли к государственному капитализму, очень жёстко зарегулированному, а в конечном итоге – к «капитализму для своих», когда наиболее лакомые куски экономики отдаются бюрократией в руки ближайших друзей. Причём происходит это не только на уровне «Роснефти», «Газпрома», «Сбербанка» или ВТБ, но и на более низких уровнях. Пример – директор департамента образования небольшого города, отдающий заказ на доставку школьного питания дружественной структуре.
Вторым следствием обрушения социальных институтов СССР стала атомизация общества. Людей в 90-е заботило, в первую очередь, их собственное выживание и выживание семей. У большинства не было ни ресурсов, ни желания объединяться во имя общих целей. В результате социально-политической трансформации, проводимой «сверху» авторитарными методами, были созданы новые структуры и институты, зачастую имеющие имитационный характер. Когда общество, наконец, стало осознавать несправедливость сформировавшейся системы, было уже поздно, – отметил Борис Грозовский.
Борис Грозовский. Лекция «Капитализм для своих»
Президентский центр Б.Н. Ельцина
Во второй части лекции Грозовский провел анализ состояния гражданского общества в России.
Он отметил, что в классическом гражданском обществе, описываемом западными авторами, каждый человек вовлечён в деятельность 20–30 «клубов»: сообщество соседей, группа собаководов, религиозная община, приверженцы той или иной партии и так далее. В Советском Союзе подобная низовая активность воспринималась властями с недоверием, зачастую государство узурпировало или имитировало функцию создания гражданских объединений. Затем, в 90-е, людям казалось, что для достижения успеха нужно идти в бизнес или политику, и социальная активность была тотально дискредитирована.
– В результате, – считает Борис Грозовский, – мы имеем сегодня один из самых низких в мире уровней доверия людей друг к другу и к социальным институтам. Есть интегральный показатель «Edelman trust barometer», который на протяжении 19 лет высчитывается институтом Эдельмана на основании социологических опросов. Приблизительно 33 тысячи респондентов в 27 странах мира отвечают на вопросы о том, насколько они доверяют правительству, медиа, бизнесу и другим институтам. Россия этом в рейтинге стран – на последнем месте, причём отрыв увеличивается: за 2018-й средний уровень доверия в российском обществе упал с 36 до 29 процентов, в то время как в среднем по миру он составляет 52 процента.
Впрочем, – отметил эксперт, – есть и позитивные тенденции. С 2010 года в нашей стране наметился вектор на активизацию гражданского общества. Люди стали объединяться для борьбы с пожарами или поиска пропавших («Лиза Алерт»), ходить на митинги, регулярно финансировать различные фонды. С 2017-го года эта активность вышла на новый уровень – люди научились соорганизовываться и ставить общие задачи. Характерные примеры – защита сквера в Екатеринбурге или стояние на Шиесе.
– В 90-е люди думали, что могут рассчитывать только на свои силы, и в стране не было пространства для коллективного действия. Сейчас этот маховик качнулся в обратную сторону. Многие люди думают: «Ага, у нас получится»! Государство, конечно, смотрит на это с ревностью. И там, где гражданская активность залезает в политику, оно стремится эту активность запретить.
По мнению Бориса Грозовского, в 2018–2024 годах Россию ждёт «шестилетка гражданских и других прав». Об этом свидетельствуют «мусорные» протесты, движения за сохранение городской среды, борьба с семейным насилием, обострившаяся гендерная повестка и бурные общественно-политические процессы. Впрочем, отметил лектор, пример Южной Европы, стран Латинской Америки и Юго-Восточной Азии показывает, что «капитализм для своих» – это надолго, а значит, надежды на смену поколений, восстановление социального капитала и торжество постматериалистических ценностей могут остаться призрачными.
В завершение лекции Борис Грозовский ответил на вопросы для сайта Ельцин Центра.
– Расскажите, пожалуйста про цикл «Горизонтальная страна.2020», который сегодня стартовал.
– Цикл лекций и разговоров «Горизонтальная страна» будет посвящён разным аспектам в становлении гражданского общества в России. Лекции будут проходить каждое предпоследнее воскресенье месяца, читать их будут философы, социологи, экономисты, публицисты, гражданские активисты, которые занимаются разными темами в гражданской активности. Кто-то – экологическим движением, кто-то – урбанистикой, кто-то – правозащитой. Мне кажется, это будет очень важный разговор. Мы попробуем обсудить разные аспекты того, как складывается наше гражданское общество и что этому мешает.
– Вы сегодня впервые побывали в Музее Ельцина. Какие у вас впечатления об экспозиции и какие эмоции она вызвала?
– Я очень редко бываю в музеях, но чем хорош ваш музей – здесь, безусловно, удалось показать Бориса Николаевича как яркую личность, как характер. Музей Ельцина – это не какое-то официозное представление объективных фактов, а попытка реконструировать человека и его внутренний мир. Как и что он переживал, как к чему относился и так далее.
– Что для вас 90-е как время и как личный опыт?
– Это было время свободы и хаоса. Время, когда можно было очень много чего сделать, потому что почти ничего не ограничивалось. И в то же время сделать можно было очень мало, потому что ты находился как бы в безвоздушном пространстве. В пространстве, где очень мало социальной кооперации, где все против всех. Дикий лес. С одной стороны, в диком лесу намного приятнее, чем на площади, вымощенной гранитом. Но с другой стороны, там могут и какие-то опасности встречаться.
