В Ельцин Центре в Екатеринбурге 13 мая прошла встреча с профессором факультета коммуникаций, медиа и дизайна НИУ Высшей школы экономики Анной Качкаевой, которая прочла лекцию на тему «Культурные индустрии в цифровой среде: от онлайн-музея до мультимедийного забора».
Школа медиаграмотности, которую организует Анна Качкаева с коллегами, проходит несколько раз в год. В Ельцин Центре она состоялась уже в третий раз.
О сути медиаграмотности и о тех ловушках, которые подстерегают потребителя информации в современном обществе, Анна Качкаева рассказала в интервью для сайта Президентского центра Б.Н. Ельцина.
– Когда молодые люди, которые хотят у нас обучаться, формируют свои анкеты и заявки, они обосновывают в них, почему хотят пройти курс медиаграмотности, – рассказала Анна Качкаева. – Причина в том, что они стремятся постичь скрытые механизмы информационных процессов, понять, как рождается новость, разобраться в гибридной ситуации обвала информации, исходящей от медиа, которые сегодня перемешиваются с социальными сетями, в логике поисковиков. Хотят научиться выбирать заслуживающие доверия источники информации, правильно верифицировать источник не потому, что он нравится или не нравится, а оценивать несколько факторов – монтаж, звук, кадр, заголовок. Интуитивно молодые люди понимают, что этот выбор должен быть осознанным.
– Кому адресован курс медиаграмотности?
– Мы набираем на курс медиаграмотности отнюдь не представителей медиаспециальностей, которые погружены в контекст, а тех, кто никогда с этим не сталкивались и являются потребителями информации. Они открывают для себя, как работают механизмы медийной среды, узнают, что многие, включая некоторых политиков, бизнес или корпорации, заинтересованы в манипуляции их мнением. Что многое зависит от того, кому данное медиа принадлежит. Всё это помогает расширить представление о медиамире, почувствовать себя в нем более уверенно. Это важно и для углубления гуманитарного знания, потому что за три дня курсов медиаграмотности мы успеваем посмотреть фрагменты из кино и литературы, перечислить множество фамилий. Судя по тому, с каким вниманием слушатели погружаются в атмосферу курса и «на какой волне» потом продолжают с нами общаться, мы видим, что достигаем результата. Наши «выпускники» понимают, почему нужно «включать мозги», использовать не один источник информации, а также почему необходимо объяснять окружающим, в каком информационном пространстве они находятся.
– Что нужно делать для того, чтобы не стать жертвой манипуляций в агрессивной и высокоскоростной информационной среде, и как научиться «отделять зерна от плевел»?
– Важно обладать здравым смыслом, знаниями и умением сомневаться. Воспитание критической автономии – ключевое понятие в медиаграмотности. Это касается не только работы с информационными источниками, но и вопросов любого выбора: товаров или, к примеру, медицинских услуг. Для нашего общества это особенно важно, потому что об этом раньше не говорилось. При этом сравнение разных точек зрения, да и вообще любой выбор требуют усилий. Так что это «затратная» история: человек должен осознать, что ему необходим выбор, понять, что его что-то не устраивает, и сделать выводы.
Также Анна Качкаева рассказала об иронии в мире медиа, которую потребитель информации не всегда в состоянии почувствовать, и о таком распространенном приеме, как маргинализация оппонента, когда его точка зрения профанируется, высмеивается или забалтывается в СМИ.
– Со взрослыми сложно работать, порой они не допускают и мысли, что то, в чем они уверены, может быть неверно, – продолжила Анна Качкаева. – С молодыми чуть легче. Они более открытые, гибкие, родились в новом коммуникационном мире. Поэтому молодежь способна быстрее включиться в дискурс «критической автономии». Молодежь не испытывает страха перед информационной средой, для нее принципиально то, что среда должна быть открытой. Молодых людей могут не интересовать пенсия и геополитика, но когда возникают ситуации блокировки соцсетей или того же Telegram, то они готовы защищать свою среду, которая для них естественна. И они не понимают, как можно обойтись без нее.
– Основы для формирования курса медиа грамотности вы и ваши коллеги почерпнули за рубежом. В каком состоянии находится медиаграмотность за пределами России?
– Темой новостной грамотности мы начали заниматься в 2011 году. Мы побывали в Англии, Гонконге, Польше и многих других странах, а потом адаптировали курс медиаграмотности для бакалавриата и студентов. Ситуация везде разная. Вообще тема медиаграмотности возникла еще в 60-е, когда медиа стали глобальными. В ЮНЕСКО это было сформулировано в 80-е годы, в Грюнвальдской декларации по медиаобразованию. Об этом всерьез задумывались в Канаде и Северной Европе. В Финляндии, Норвегии, Швеции, нескольких землях Германии уроки медиаграмотности были введены в школьное образование, наряду с уроками образования экологического. Американцы за медиаграмотность взялись лет десять назад, когда поняли, что с электоратом беда, что люди верят телевидению, что студенты не отличают оплаченный контент от новостного. Многое делается в Армении, Грузии, Молдавии. Украине. Конечно, тема особенно актуализировалась в последние годы, и я поняла, что ею нужно заниматься на просветительских началах, продвигать на конференциях, в ходе исследований, на курсах.
– И каковы результаты?
– Три раза в год мы проводим школы медиаграмотности, одну в Ельцин Центре, другую в Царском селе, третью в Москве. Раз в год у нас проходит большая конференция по медиаграмотности, куда приезжают и иностранные коллеги. Надеюсь, что мы запустим портал «Понимая медиа». Сегодня стало важным также умение отключиться от медиасреды, дистанцироваться от нее – не быть в зависимости от медиа. Это выходит на уровень медиаэкологии. Все это необходимо объяснять людям, которые живут в полугибридном мире, переходят из онлайн в офлайн и обратно.
– В чем заключаются особенности российской медиасреды? Или мы встаем на те же грабли, что и жители других стран?
– Конечно, мы встаем на те же грабли, что усугубляется нашим не очень критичным подходом к медиа – и убежденностью в своей правоте. Проблема так называемых информационных пузырей в том, что ты формируешь около себя круг людей, с которыми тебе комфортно, не выходишь за его пределы, формируя общее и некритичное информационное пространство. Отдельная тема – медиаграмотность для «третьего возраста», связанная не только с информационной, но и с потребительской медиаграмотностью, с тем, чтобы люди не доверяли БАДам, аквафильтрам, финансовым аферам, пабликам, на которых продаются фейковые товары, – порой люди не могут идентифицировать симуляционную сферу, похожую на СМИ. Миссия же молодого поколения – в том, что оно, в отличие от предыдущих, имеет уникальный шанс просвещать старшее поколение, раньше такого никогда не было, было все наоборот.
– Как растущая популярность соцсетей, появление YouTube и Telegram повлияли на информационную картину, для понимания которой необходима медиаграмотность?
– Конечно, все это повлияло, но речь идет просто о новых каналах передачи информации. Тем не менее, сегодня стало труднее отличить СМИ от неСМИ, профессионального журналиста от непрофессионального. И тем важнее точно понимать, с каким источником информации ты имеешь дело, и в каком информационном окружении находишься.
