Первый сезон проекта «Интеллекции» успешно завершился 17 августа лекцией Андрея Себранта с интригующим названием «Как не остаться без будущего». Спикер – директор по маркетингу транснациональной компании «Яндекс». Символично, что год назад именно он открывал совместный проект Благотворительного фонда Владимира Потанина, Ельцин Центра, Уральского федерального университета им. Бориса Ельцина и телеканала Malina.am.
Спустя год докладчик подвел итоги проекта, порассуждал о том, чего нам ждать от ближайшего будущего и не опасен ли для человека искусственный интеллект.
Интеллекция Андрея Себранта
Андрей рассказал, что прямо сейчас перестраиваются целые отрасли промышленности. Так, до 2050 года часть европейских стран планирует отказаться от использования двигателей внутреннего сгорания, что повлечет за собой изменение всей индустрии производства и инфраструктуры. Однако вузы продолжают готовить специалистов по разработке двигателей внутреннего сгорания, а наука продолжает заниматься их совершенствованием. «Мне кажется, – резюмирует Себрант, – это – стремление попасть в будущее, которого нет».
Радикальные перемены, по его мнению, произойдут в ближайшие 10-20 лет в следующих областях: аддитивные технологии, или так называемая 3D-печать; биотехнологии и медицина; blockchain – плоские распределённые платформы; возобновляемые источники энергии и новая энергетика; сельское хозяйство, в котором будут применять биотехнологии и робототехнику; транспорт.
Анализируя изменения в области машинного интеллекта за прошедший год, Себрант предположил, что граница, разделяющая человеческое и нечеловеческое, начала резко смещаться. Так, компьютер AlphaGo обыграл мастеров го. А ведь го – это игра, которая считается одной из самых интеллектуальных в мире. В го интуиция и чувство гармонии важны для победы куда больше, чем знания и опыт.
Докладчик рассказал о том, как сотрудники «Яндекса» Алексей Тихонов и Иван Ямщиков создали нейросеть, которая может генерировать музыку в стиле разных композиторов. Созданная ими нейросеть написала произведение в стиле Александра Скрябина, которое высоко оценили музыкальные эксперты – специалисты по его творчеству.
Эти примеры, подчеркнул Себрант, показывают, что машины уже умеют выполнять задачи, в которых велика творческая и интуитивная составляющая, задачи, которые раньше считались прерогативой человека.
Сегодня машины учатся и успешно заменяют людей. Больше не нужно писать гигантские программы и задавать правила, которым машина должна следовать. Она умеет самообучаться, после чего допускает крайне мало ошибок – гораздо меньше, чем человек. В тех случаях, когда человек выполняет задачу, которая легко алгоритмизируется, его успешно заменяет машина.
Чтобы чувствовать себя комфортно после 2020 года, Себрант предложил четыре правила выживания для человека: надо быть готовым учиться и переучиваться всю жизнь, жизнь многих профессий станет короче жизни людей, а про самые интересные профессии ближайшего будущего мы ещё даже не догадываемся: лидировать в команде творческих людей и машин; уметь обучать алгоритмы, а не только людей; иметь смелость делегировать задачи машине; иметь мудрость отличать, кому и что делегировать.
Андрей Себрант в Музее Б.Н. Ельцина
Видео: Александр Поляков
По окончании лекции Себрант, как и полагается, дал задание на лето: прочитать две книги. Одна из них переведена на русский язык, это работа Кевина Келли «Неизбежно». Она про жизнь и про то, куда мы все движемся. Другая вышла совсем недавно на английском. Она написана двумя экономистами Эндрю Макаффи и Эриком Брайдолфссоном и касается экономических и бизнес-влияний трёх, как считают авторы, главных тенденций: машин и машинного обучения, платформ как сущности, которая определяет современную экономику, и всевозможного краудсорсинга. Докладчик, как и авторы, убежден, что три новые сущности изменят экономику в ближайшие несколько лет.
Незадолго до лекции в экспозиции Музея первого президента России Бориса Ельцина Андрей Себрант дал интервью нашему сайту.
– Вы не первый раз в Ельцин Центре и в музее. Расскажите о ваших впечатлениях.
– Я был в музее год назад. И у меня возникло удивительное ощущение от качества предоставленной информации, стиля ее подачи, от того, с какой тщательностью и любовью это сделано. Для нас это еще очень непривычно. Чувствуются европейский масштаб и европейское отношение. С одной стороны, это очень хорошо, а с другой, подозреваю, не очень понятно. Не все умеют и готовы работать с информацией, которой здесь много.
– Вы были участником событий, о которых рассказывает музей?
– Да, и добавлю в свой рассказ ложечку дегтя. Я человек немолодой и через эти годы прошел уже в сознательном возрасте. Поэтому у меня есть свои воспоминания. И они немного отличаются с эмоциональной точки зрения. Здесь музей «в меня не попал». Да, я тоже ночевал у Белого дома, но люди, которые со мной сидели у костра, не были политически ангажированными. Никто из них не собирался отдавать жизнь за свободу. Многие из них были просто авантюристами. И я туда пошел потому, что хайкер и походник, люблю в странных местах ходить. Для меня и многих моих знакомых это была единственная возможность развести костер у Белого дома. И кто бы потом ни пришел к власти, нам бы никто и никогда не позволил жечь костры на баррикадах, дежурить по ночам и травить байки. Никто из нас не защищал свободу в этот момент, все ждали дальнейшего развития событий. Это не было ощущением «офигевших» от политики людей: «Мы тут всех порвем!». Было много людей, которые просто по приколу пришли, потому что не могли оставаться дома, потому что сильно раздражал Язов.
– Значит, у вас не было ощущения, что на ваших глазах вершится история?
– Нет. Для меня ночевка у Белого дома была сродни ночевкам в различных местах силы на нашем шарике. А историю, простите, меняли не те, кто сидел у Белого дома. Мы в этом смысле были расходным материалом. Обычные люди прекрасно понимали, что мы не более чем массовка, как любая толпа во время революции. Но людей было так много, что ими уже нельзя было пренебречь.
– Вы не считаете себя защитником Белого дома, а кем тогда? Свидетелем?
– Свидетелем – да. Но не было никакого пафоса, а здесь он возникает.
– В музее много рассказывается про 90-е. Чем они стали для вас?
– Необходимостью полностью сменить образ жизни. Я, в конечном счете, благодарен. Но не всем повезло так, как мне. 90-е сломали жизнь, которая у меня была до этого. Я окончил физтех, был успешным физиком. Мне повезло заниматься тем, что я страшно любил, причем на мировом уровне. Темой взаимодействия лазерного излучения с плазмой в Советском Союзе в конце 80-х – начале 90-х занимались так же серьезно, как во всем научном мире. Другое дело, когда обрушилась экспериментальная наука, силами новой власти и, в том числе, Бориса Николаевича, мне пришлось выбирать: либо уезжать из страны, либо менять профессию. Я сменил профессию, о чем ни разу не пожалел. В 90-е начал заниматься интернетом, тогда он только-только появился. Я входил в сотню первых пользователей интернета. 90-е разделили мою жизнь на «до» и «после». Это две совершенно разные истории. Одна – жизнь секретного советского физика в Курчатовском институте. Другая – жизнь человека, успешно занимающегося интернет-маркетингом и интереснейшими задачами в Яндексе. Это круто! Правда, 90 процентов моих знакомых на этом сломались, потому что тогда была уничтожена вся фундаментальная и экспериментальная физика в России. Мне поперло, но большая часть моих друзей была вынуждена уехать.
– Многие ваши современники говорили, что 90-е стали для них своеобразной школой выживания. Как это было у вас?
– Для меня школой выживания стали мои походы. И эти навыки мне помогли в 90-е.
– Вы использовали все возможности, которые подарили нам эти годы? Не было ощущения упущенных возможностей?
– Я сменил одну профессию и очень удачно попал в другую. Мне повезло, я не торговал на рынке, а сразу пошел работать к одному из первых интернет-провайдеров. Это было новое направление бизнеса, стилистически похожее на науку. Я с удовольствием занимаюсь этим уже более двадцати пяти лет. Упустил ли я возможности? Конечно, нет.
– Замечали ли вы современную тенденцию к переписыванию истории?
– Замечал, причем переписывают ее в обе стороны. Одна, на которую лично я обратил внимание, связана с тем, что пришел Ельцин и будто бы развалил великий Советский Союз. Никто не вспоминает, что Советский Союз к этому времени уже попахивал очень дурно. Этот запашок я хорошо помню. Слава Богу, что он был разрушен! Кому-то не нравилось, как распадалась империя. Ну что ж, я человек воспитанный экспериментальной физикой, знаю, что в эксперименте никогда не бывает так, как задумано в теории. Поэтому я понимаю, что результаты эксперимента с реформами Гайдара оказались не тем, что задумывали в теории. В науке эксперимент не всегда подтверждает теорию. А данный эксперимент отчетливо показал, что теоретики наврали. Вторая тенденция, которую я частенько слышу, говорит о том, что все они были ангелами, которые хотели, как лучше. Все они были прежде всего людьми со своими интересами, заблуждениями – искренними или нет, для истории не важно. Ангелов не было ни с одной из сторон.
– Есть ли у вас девиз или правило, которое вы вывели в процессе жизни и которому стараетесь следовать?
– Есть: надо постоянно учиться. Это меня и спасло, когда пришлось на ходу переучиваться. И тогда, и сейчас приходится учиться новой жизни, существованию в другой среде, новым знаниям, смежным профессиям. Спасибо Физтеху, там нас научили непрерывно учиться, а не обходиться той суммой знаний, которой хватило бы вам до пенсии. Поэтому я до сих пор не на пенсии, благодаря неистребимому стремлению учиться.
Первый сезон «Интеллекций» успешно завершен. Двадцать четыре раза популярные спикеры собирали полный зал. Бизнесмены, ученые, действующие чиновники и политики говорили о самом главном, что беспокоит каждого из нас: как выжить в стремительно меняющемся мире, как не потерять свою индивидуальность, как сохранить себя в противостоянии людей и машин.
У Себранта есть свой ответ на эти вопросы. «Главное, – говорит он – оставаться человеком!»
