В Ельцин Центре 5 марта в рамках программы киноклуба состоялся показ фильма Александра Котта «Инсайт». Его представили исполнитель главной роли Александр Яценко и ведущий клуба Вячеслав Шмыров.
Фильм вышел на два года раньше поистине триумфальной для актера картины Бориса Хлебникова «Аритмия», за которую он был удостоен призов на «Кинотавре», кинофестиваля в Карловых Варах, Чикаго, премий киноведов и кинокритиков России «Белый слон», киноакадемии «Ника».
«Инсайт» не был справедливо отмечен в широком прокате, но сегодня в связи с популярностью актера к нему возникла новая волна интереса. Тем более, что и сам фильм, и актерские работы в нём достойны самого пристального зрительского внимания.
Герой Яценко – Павел – теряет зрение и вынужден начинать свою жизнь с нуля, всему учиться заново. Связи с прошлым разорваны, жизнь похожа на катастрофу, но судьба преподносит ему подарок, он встречает незаурядную женщину, способную видеть в окружающей жизни больше, чем остальные. Два человека с одинаково сильными характерами переживают лучшие дни своей жизни, но вопрос остаётся отрытым: смогут ли они быть вместе? Тем более, что и финал фильма неясен — Павел попадает под машину, но остаётся ли он жив?
Яценко передаёт физическое существование слепого человека в кадре так точно, что возникает ощущение не реальной, а метафизической слепоты, причём, у обоих героев. Для этой роли Яценко научился вслепую играть в настольный теннис, что, конечно, было нелегко.
Его партнёрша по фильму Агриппина Стеклова также убедительно сыграла роль обычной русской женщины, которая ради любимого оказывается способной на безумство. Создаётся впечатление, что она и сама не знает, чего от себя ждать, и очень напугана этим состоянием. Ей страшно, что рушится её привычный мир. Она становится «глазами» главного героя, хотя порой сама выглядит незрячей. Этот блистательно сыгранный, остановившийся взгляд, опрокинутый в себя, говорящий о том, что она всеми мыслями находится там, где живёт нуждающийся в ней человек.
Зрители единодушно сошлись во мнении, что картина Александра Котта сделана в лучших традициях советского кино, о котором хочется говорить, спорить, обращаться к первоисточникам. История обрывается, создавая ощущение незавершённости, словно предлагая зрителю самому выбрать финал. Поэтому первый вопрос от участников киноклуба к исполнителю главной роли: «Павел погибает или остаётся жив?»
Яценко пожимает плечами. Он говорит, что это каждый решает сам. Если в вашей картине мира он жив, значит, он жив.
Зрители поделились впечатлением о том, что не только главный герой, но и все вокруг него слепы. Вячеслав Шмыров напомнил, что сценарий фильма назывался «Слепая любовь», поэтому отчасти это так. По меньшей мере, участники любовного треугольника точно слепы.
Ведущий киноклуба поинтересовался тем, что именно заинтересовало Александра в сценарии.
— Изначально привлекло то, что было совершенно непонятно, как это играть, а я люблю трудные задачи. Я и сейчас не понимаю, — рассказал актёр. — Задачи были более сложные, чем просто погружение в образ. Важна была механика действия, построенная на внутренних ощущениях. Я спрашивал у Котта, как должен играть слепого. Он мне сказал: «Не волнуйся, ты практически слепой!»
Коллег актёра, пришедших на просмотр фильма, интересовали подробности освоения роли, механизм принятия героя — погружается ли он в контекст роли или примеряет на себя? Актер признался, что для него важнее, что бы в роли что-то цепляло, не давало покоя.
В багаже актёра более сорока ролей. Все интересные, значимые, проходных среди них нет, вероятно, потому, что Яценко внимательно читает сценарии, сомневается, прислушивается к себе. На вопрос о любимых ролях Александр дипломатично ответил, что очень надеется на то, что любимые и лучшие роли ещё впереди.
Зрители в обсуждении постоянно возвращались к главному герою, интересовались, сочувствует актёр своему персонажу, не угнетало ли его состояние безысходности, нужны ли, вообще, такие отношения, которые мучают обоих. Яценко рассказал, что у него сложное к этому отношение, потому что он снимался в другом фильме, с другим сценарием.
— Так бывает, — подтвердил актёр. — Ты снимаешься в одном фильме, а после монтажа видишь другой. Александр вырезал многие сцены с известными актёрами, убрал сюжетную линию со своей женой, великолепной актрисой Анной Цукановой. Это трудно, за это ему мой респект. Линия, кстати, была замечательная. Пёс главного героя, поводырь, приводит к нему слепую девушку. Ну, вот он убрал всё лишнее в пользу фильма, в пользу самой истории. Как режиссёр он поступил абсолютно правильно.
Ведущий киноклуба просил рассказать о работе с Алексеем Балабановым в фильме «Мне не больно», о том, каким он был режиссёром и человеком, легко ли было с ним работать начинающему актёру. Александр сказал, что Балабанов был рефлексирующим человеком и режиссёром — это обстоятельство их роднит.
— Меня как-то очень быстро утвердили, — рассказал Яценко. — Мне с этим всегда везёт. Я опоздал на пробы. Только приехал, сразу позвали к режиссёру. Он мне сказал: «Проходи, садись, рассказывай!» А что рассказывать? Я понёс всякую пургу. Он сказал: «Про себя рассказывай!» Так мы не очень внятно поговорили, и я уехал сниматься в «Свободном плавании» у Хлебникова. На следующий день мне позвонили и сказали, что я утверждён. Я ничего не знал о сценарии. Для меня главным аргументом был сам Балабанов. Когда мне сказали, что моей партнёршей по фильму будет Рената Литвинова, просто забыл, как дышать.
Зрители еще долго не отпускали Александра, расспрашивая о съемках в «Аритмии», «Оттепели», «Ненастье».
Незадолго до встречи с участниками киноклуба Александр Яценко посетил Музей Бориса Ельцина и поделился впечатлениями о нём и самом Ельцин Центре с корреспондентом сайта.
— Грандиозное и неожиданное впечатление. Радует, что это культурный центр, здесь много молодёжи. Отсюда уходить не хочется. Город весь как на ладони. Река Исеть. Красивый вид на Храм-на-Крови, который на месте дома Ипатьева. Об этом рассказывала экскурсовод. Проникся историей Ельцина. На самом деле, я мало знал о нём и был совершенно далёк от политики. Очень понравился фильм об истории России. И «Лабиринт истории ХХ века». И экспозиция «7 дней» — хотелось бы провести здесь больше времени. Очень неожиданно и современно. Сюда надо приводить молодёжь. Я в 90-е был совсем молодым человеком и не понимал, что происходило. Здесь я как будто заново пережил то время. Ещё и потому, что весь прошлый год я снимался у Сергея Урсуляка в «Ненастье». Целый год я был погружён в 90-е.
— Вы сразу приняли своего героя, Германа Неволина?
— Ну, нет. Он был мне не очень понятен, не близок. Сергей настоял, чтобы мы прочитали не только сценарий, но и сам роман «Ненастье». Я читал у Иванова «Географ глобус пропил», не скажу, чтобы он как-то увлёк меня. Но это часть работы, и из уважения к автору я его прочёл.
— Урсуляк очень точно воспроизвёл эпоху. Многие зрители вдруг совершенно иначе посмотрели на это время. Они задавали себе вопрос: «Неужели мы так и жили?»
— Когда я приехал в Москву, еще не были распространены сотовые телефоны. Мы писали друг другу записочки, назначали встречи. Потом очень долго были пейджеры. Я, наверное, один из последних обзавёлся сотовым телефоном. Не понимаю, как мы жили без них? Как быстро привыкли. В музее подумал об этом. Это был уже конец 90-х.
— Режиссёр сместил действие фильма в нулевые годы. В фильме они перемешались — 90-е и нулевые.
— В том месте, где снимался фильм (пригород Нижнего Тагила — ред.) еще продолжались 90-е. Сегодня в музее я еще раз увидел это время, будто в детстве побывал. Хотя, правда, я ко многому относился иначе. Мне казалось, что всё это происходит в Москве и, по большому счёту, меня не касается. Эта московская квартира в музейной экспозиции, обстановка из квартиры Ельциных, это всё-таки была уже обстановка инженеров, преподавателей, интеллигентных людей. В «Ненастье» мы снимали одну и ту же комнату с разных ракурсов, потому что все комнаты в то время были похожи, только обои переклеивали. Я в детстве приходил домой к своему другу и видел у него такие же обои, как у меня. И у соседей были такие же обои. И нас это как-то не заботило. А сегодня, проходя по музею, я вспомнил и подумал, что всё это был какой-то треш.
— В это время вы как раз осуществляли свой профессиональный выбор, как это происходило?
— Я всегда любил дурачиться. В старших классах попал в Клуб старшеклассников. По сути это был театральный кружок. У нас была замечательная руководитель Лариса Анатольевна. Теперь она жена моего школьного друга. Она привила нам любовь к театру. Мы жили этим. Много обсуждали, засиживались до ночи в пионерской комнате. Мой первый спектакль «Боль» был про женскую исправительную колонию. Я был и осветителем, и исполнителем, и мне всё это, конечно, очень нравилось. В десятом классе я уже играл главные роли и ни о чём другом думать не мог.
