Как менялся образ 90-х и складывалась их художественная репутация – от романа Владимира Маканина «Андеграунд» до чёрной комедии Алексея Балабанова «Жмурки», от «Поколения П» Виктора Пелевина до сериала «Бригада»? Когда и кто закрепил за ними репутацию «лихих»?
Об этом в лекции в Ельцин Центре 19 февраля рассказал Александр Архангельский – писатель, телеведущий, автор просветительских проектов, профессор Высшей школы экономики. Лекция прошла в рамках авторского цикла «Культура на переломе: до и после распада СССР». Материалом для рассказа стали кинематограф, литература, театр и другие сферы культуры.
Осмысление эпохи постфактум
Для того, чтобы проиллюстрировать события Октябрьской революции, – начал профессор, — часто берут знаменитый кадр с решёткой Зимнего дворца. Многие уверены, что это кинохроника, но мы знаем, что он взят из фильма Сергея Эйзенштейна «Октябрь», снятого десять лет спустя. Аналогичным образом, многие яркие образы 90-х, включая эпитет «лихие», родились в последующие годы, и стали переосмыслением этого противоречивого времени.
По мнению Александра Архангельского, отсчёт «девяностых» следует вести с 19 августа 1991 года. Путч ГКЧП и его провал открыли абсолютно новую эпоху в жизни страны.
– Заметьте: путчисты, предлагая обществу вернуться в прежние времена, использовали аббревиатуру будто бы из сталинских времён. Она звучит как «НКВД», что, возможно, было привлекательно для людей старого поколения. Но к этому моменту уже выросло следующее поколение, для которого такие аббревиатуры – не райские кущи с молоком, а ужас от прозрений, – говорит Александр Архангельский.
В 1991 году множество советских граждан, полных энтузиазма, надежды и мужества, протестуют против возврата к прошлому. И здесь мы тоже видим смену повестки: чтобы выйти на площадь, уже не нужно быть отдельно взятым героем, как в 1968-м году во время ввода советских войск в Чехословакию. Выход людей на улицы был действительно массовым во всех крупных городах страны, и это был выход «поверх страха». Один из наиболее ярких образов тех дней – Борис Ельцин на танке, ставший символом надежды на будущее.
– Какой образ девяностых зафиксируется у нас в памяти, зависит от оптики, – говорит Александр Архангельский. – В 1991-м эта была картинка, символизирующая собой революцию: свободные люди, вышедшие на площадь, ставшие плечом к плечу. Затем была нищета. Надежда. Огрубение языка. Девушка, фотографирующаяся на фоне обгоревшего Белого Дома. Билл Клинтон, ловящий бейсбольный мяч и гуляющий по улицам Москвы. Мы имеем разнородную, противоречивую, радостную и одновременно мучительную реальность. Там и Коржаков, который предаст Ельцина. И различные образы от 1993–1996 годов: от войны в Чечне до танцев президента на предвыборном концерте.
Культурный, политический, религиозный контекст 90-х годов
По словам Александра Архангельского, литература девяностых годов – это блестящий ряд публикаций. Среди авторов он выделил Марину Вишневецкую, Георгия Владимирова с романом «Генерал и его армия», Нину Горланову с её короткими рассказами, Ольгу Славникову, Сергея Каледина с книгой «Стройбат». Яркими именами в театральной критике стали Марина Давыдова и Андрей Немзер. Свой взлёт переживает театральный режиссёр Анатолий Васильев.
В 1993 году отец Андрей Кураев, ныне уволенный на пенсию и запрещённый к служению, выступает с проповедями на рок-концертах, демонстрируя готовность Русской православной церкви разговаривать везде и со всеми. Ещё один яркий слепок времени – знаменитый телеэфир с Владимиром Жириновским, Борисом Немцовым и стаканом апельсинового сока. «Это и грустно, и смешно, но то была живая политическая и религиозная жизнь», – вспоминает Александр Архангельский.
Время нового медиапространства и его уничтожения
Девяностые годы – это время нового медиапространства и его уничтожения, – говорит Александр Архангельский. В начале эпохи одна за другой возникают независимые печатные издания – «Новая газета», «КоммерсантЪ» и ряд других. Следующим колоссальным этапом станет появление ОРТ, ВГТРК и НТВ – новых лидеров телевизионного рынка.
– Это независимые медиа: они не спрашивают ни у Белого дома, ни у Кремля, ни у региональных властей, что им делать. До поры до времени, пока не приходит пора «подставить плечо» власти. СМИ и такие выдающиеся люди как Эльдар Рязанов помогают Ельцину устоять в 1993-м, а потом выиграть выборы в 1996 году. И это делается не под заказ, а под романтическое представление о том, что президента нужно поддержать.
По мнению Александра Архангельского, это решение для многих стало роковым: «В тот момент, когда вы начинаете искренне, без денег, за идею поддерживать власть, вы становитесь её инструментом». В жертву избранию Ельцина на второй срок были принесены главные плюсы 90-х годов: свобода печати, независимость от государства, право на самоопределение. После выборов начинается передел телевизионного рынка и наступило время олигархических и окологосударственных медиа.
Ещё один важный прорыв в сфере СМИ 90-х – появление радио «Эхо Москвы». Его создатели первыми поняли, что автомобильные пробки – один из мощнейших факторов развития радиорынка, и что разговорное радио может давать не меньшие рекламные обороты, чем музыкальное, – говорит профессор.
Как в 90-е стала возвращаться ностальгия по советскому
Первый шаг к формированию образа 90-х как лихого времени сделали не коммунисты или националисты, а лауреат Нобелевской премии по литературе Светлана Алексиевич, – продолжает Александр Архангельский. – Сначала она похоронила советский период книжкой «Цинковые мальчики», посвящённой Афганской войне. Следующая её книга – «Зачарованные смертью» – о людях, которые думают об уходе из жизни, и это напрямую связано с переменами, которые они не выдержали и психологически сломались. Книга вышла в 1993 году. Потом этот образ будет закреплён в книге «Время секонд хэнд» 2013 года.
Примерно в это же время социолог Юрий Левада впервые вводит в массовый оборот выражение «Homo Sovetiсus», утверждая, что в 1970-80-х годах в СССР сформировался особый тип человека. Учёный начинает изучать его психологию, и создаёт образ «человека советского», продолжающего жить после конца Советской власти: отрицающего основные ценности демократии, не желающего отвечать за свою судьбу, отчуждённого от государства и в то же время зависящего от него.
Колоссальную роль в конвертации советской ностальгии сыграл проект Леонида Парфёнова и Константин Эрнста «Старые песни о главном». Его первый выпуск вышел в ночь с 31 декабря 1995 года на 1 января 1996-го. На первый взгляд, он был построен как пародия на всё советское – на основе музыкальной комедии 1949 года «Кубанские казаки», только на современный лад. Но в реальности эта пародия оказалась не отрицающей старое, а реабилитирующей его. Обаятельный Лев Лещенко в роли «советского» Льва Лещенко, Гарик Сукачёв, поющий «Я милого узнаю по походке», добавляющий в проект настоящую искренность. Алёна Свиридова, исполняющая роль сельской учительницы...
Феномен Виктора Пелевина и литературы андеграунда
Ключевую роль в создании образа девяностых сыграл Виктор Пелевин и его книга 1999 года «Поколение П». Её главный герой — интеллигент и рекламист Вавилен Татарский, 1962 года рождения, ровесник и двойник автора. Он попадает в то ли настоящий, то ли воображаемый Вавилонский зиккурат, и понятно, почему: вокруг строится новый Вавилон, параллельный мир, в котором телевидение играет роль заместителя реальности, и мы уже не можем провести границу между реальностью и миром иллюзий:
«Когда-то и ты и мы, любимый, были свободны, – зачем же ты создал этот страшный, уродливый мир?»
– А разве это сделал я? – прошептал Татарский.
Никто не ответил.
По словам Александра Архангельского, книги Пелевина – это яркий пример постмодернизма в русской литературе. А за суровый реализм в 90-е отвечают две выдающиеся книги Владимира Маканина. Первая – повесть «Кавказский пленный», посвящённая взаимоотношениям российского солдата и молодого чеченского боевика, и написанная ещё до начала первой чеченской войны. Вторая – роман «Андерграунд, или Герой нашего времени», описывающий жизнь интеллигента на переломе эпох, чуждого как советской, так и постсоветской стране.
Балабанов как главный режиссёр 90-х
– По-настоящему великий режиссёр Алексей Балабанов создал главные фильмы о 90-х: «Брат» и «Брат 2». Герой появляется будто из ниоткуда: режиссёр кричит «тишина!», и на холм с противоположной стороны взбирается персонаж Сергея Бодрова. Он прошёл войну и разрушен ею, он очень обаятелен и будет нести войну в самый центр современного ему мира, – рассказывает Александр Архангельский.
По словам профессора, Алексей Балабанов – не только выдающийся художник, но и очень чуткий зритель: в своих фильмах он пародирует романтические образы Перестройки, в том числе мальчика Бананана из «Ассы» Сергея Соловьева. В фильме «Груз 200» «Бананан» будет создавать ту реальность, в которую мы попадаем, – он затягивает всех в смерть, а потом сам выскакивает из этой смерти.
Герои Алексея Балабанова оказываются то в «церкви научного атеизма», то в центре будущей экономики. Александр Архангельский считает Балабанова представителем элитарного искусства, который при этом нашёл дорогу и к массовому зрителю.
«Брат 2» создал образ постсоветской России, который затем попал в активную эксплуатацию. Следующим шагом в развитии этого образа стал сериал Владимира Бортко «Бандитский Петербург» с невероятно обаятельными актёрами. Затем по лекалам «Брата» и «Однажды в Америке» Алексей Сидоров снимает «Бригаду» – продукт, с точки зрения сериальной продукции обгоняющий время на поколение. Все эти фильмы посмотрели миллионы зрителей.
По законам культуры, остаётся финальный этап развития образа: гиперболизировать гиперболизацию. И Алексей Балабанов возвращается с пародийным фильмом «Жмурки».
Появление «лихих 90-х»
После этого всё готово для того, чтобы наконец-то было произнесено слово «лихие», – говорит Александр Архангельский. – И оно появляется в романе Михаила Веллера «Кассандра» в 2002 году. Автор, активно присутствующий и на телевидении, и на радио, транслирует свои концепты, и именно он впервые произносит в публичном пространстве фразу «Лихие девяностые».
– Дальнейшую работу проделали телевизионные «массовики-затейники» и политики. В 2007 году перед выборами в Думу на НТВ появляется программа «Лихие девяностые» с Анастасией Мельниковой. Задача стоит простая – «Единая Россия» должна получить на выборах больше 60%, и она их получает, противопоставив девяностым стабильность нулевых и образ надёжного руководителя.
Девяностые массовизировали, эстетизировали, гиперболизировали и внедрили в политику.
Девяностые годы стали обычным неудобным прошлым, с которым надо работать. Наверное, это плохая ситуация для политиков и хорошая – для художников. Так что будем ждать, какое новое пространство найдёт эта эпоха, – завершил выступление Александр Архангельский.
