25

отнес в мастерскую ритуальных услуг, где их, предварительно раскрасив анилиновыми 

красками, перенесли на овальные медальоны, которые обычно помещают на скромных 

могилках русских кладбищ. В этот универсальный Пантеон почитаемых предков Тер-

Оганьян поместил основные хиты искусства ХХ века: «Фонтан» Марселя Дюшана; още-

рившийся гвоздями утюг Ман Рэя; волшебные «Антропометрии» Ива Кляйна и живо-

писный «Американский флаг» Роберта Раушенберга.

Авдей Тер-Оганьян с равным успехом работал и как живописец, и как перформансист. 

Если в своей живописи он старательно имитировал неловкость художника-неудачни-

ка, который страстно желает «попасть в мировой контекст», то в своих перформансах 

он самым тщательным образом следил за той картинкой, которая получалась на выходе. 

Достаточно внимательно приглядеться к зафиксированной фотографом Игорем Мухи-

ным акции «В сторону объекта». Можно увидеть, что даже расположение тела акцио-

ниста в белом костюме каким-то образом рассчитано заранее, хотя по условиям акции 

он должен был находиться в состоянии невменяемом. Таким трепетным отношением  

к визуальному материалу и документации перформанса отличалось большинство так 

называемых московских акционистов. Вот Александр Бренер пробирается через плот-

ный поток машин к тому месту, где раньше стоял памятник Феликсу Дзержинскому,  

и выкрикивает фразу «Я ваш новый коммерческий директор!» («Чего не доделал Давид», 

май 1995), а на видеозаписи мы видим эффектно снятую активно жестикулирующую 

фигуру среди клумбы цветущих красных тюльпанов. 

Авдей Тер-Оганьян.  

В сторону объекта. 1992