19

техникам. Валерий упорно сопротивлялся, а когда сдался — хмуро жаловался, что «все 

как-то не так пошло…». 

Дело происходило в сквоте художников в Трехпрудном переулке. Времена были уди-

вительные — можно было осуществить проект вообще без всяких денег, бизнес-плана 

и даже ясного понимания того, что же собираешься делать. В 1991 году художник Авдей 

Тер-Оганьян предложил своим товарищам переоборудовать малопригодную для жилья 

мансарду старого доходного дома в выставочное помещение. При этом жестко настаи-

вал на том, чтобы никакого «товарного» — то есть предназначенного на продажу — ис-

кусства под низким потолком «Галереи в Трехпрудном» не появлялось. И план сработал: 

выставки и акции, которые устраивали каждую неделю поначалу мало кому известные 

художники, стали собирать весьма приличное количество зрителей, часто появлялись от-

клики в прессе. Что же касается экономики — тут можно открыть страшную тайну. Боль-

шинство из обитателей Трехпрудного были весьма изрядными «картинщиками», в том 

числе и идеолог галереи Авдей Тер-Оганьян. И собственно арт-рынок располагался непо-

средственно в мастерских художников. Вот так просто и непринужденно группа провин-

циальных художников запустила, причем без каких-либо менеджеров или PR-агентов, 

стандартный механизм «как стать знаменитым». Сначала стать знаменитыми, потом  

и покупатель подтянется. Нельзя сказать, что художники как-то сильно от такой опера-

ции обогатились, но все же прожили два счастливых, веселых и наполненных года. 

По ходу дела сложилась эстетическая программа. За два года в Трехпрудном переулке 

были завершены и доведены до предельной интенсивности ни много ни мало все линии 

высокого модернизма. В акции под названием «Не фонтан» в пространство галереи был 

инсталлирован действующий писсуар, а на стенах развешаны гравюры с изображением 

римских фонтанов. Публика, которой подавалось в неограниченных количествах пиво, 

провоцировалась на то, чтобы использовать по прямому назначению писсуар — предмет 

сакральный со времен Марселя Дюшана. Во время другой акции «В сторону объекта»  

в пространство галереи был помещен только один художественной объект — тело мерт-

вецки пьяного художника Авдея Тер-Оганьяна, который таким образом реферировал 

модную в девяностых концепцию телесности, вернее, тот факт, что доведенная до своего 

логического предела телесность оборачивается полной невменяемостью.

В качестве еще одного важного альтернативного пространства в формате artist run 

space следует указать также галерею Spider & Mouse, открытую художниками Игорем 

Иогансоном и Марией Перчихиной. «В начале 90-х это был, по сути дела, единственный 

внеинституциональный проект, где оказалось возможным создавать технологические 

проекты любой сложности. Это давало возможность молодым авторам, часть которых 

представляла региональное современное искусство и работала в жанре новых медиа  

и традиционного перформанса, проявить себя на московской сцене»

9

. В глубоком и сы-

ром подвале возле станции метро «Аэропорт» происходил своего рода перманентный 

перформанс, а задачи ставились и решались более чем серьезные. Работающие совместно 

художники и теоретики Наталья Абалакова и Анатолий Жигалов рассказывают о твор-

ческой атмосфере, царившей в Spider & Mouse: «В качестве темы фигурировала и дюша-