6

Елена Селина

90-е forever

Последние три-четыре года историки, исследователи, искусствоведы и кураторы  

с разной степенью погружения обращаются к изучению важного исторического отрез-

ка в жизни страны — девяностым годам ХХ века. В этом нет ничего удивительного — 

каждые двадцать лет практически все культурные институции регулярно оборачивают-

ся назад, чтобы подвести итоги, разобраться в феномене каждого исторического этапа.  

В случае с девяностыми этот интерес особенно пристальный, потому что именно на это 

десятилетие пришлись самые неожиданные изменения, которые трудно было предста-

вить очевидцам происходящих событий. Изменения эти коснулись и страны, и жизни 

каждого, кто оказался «здесь и сейчас» в это переломное время. И совсем не случайно 

ностальгический флешмоб, посвященный романтическим девяностым, «когда мы были 

молодые и чушь прекрасную несли», просто обрушил Фейсбук черно-белые фотографии 

молодых и воодушевленных лиц на несколько дней заполонили новостные ленты поль-

зователей, многие из которых теперь уже известные и состоявшиеся люди, авантюрная 

молодость которых пришлась на это переломное время. Время, давшее, несмотря на все 

трудности и испытания, беспрецедентные возможности для профессионального роста 

в самых неожиданных областях, о которых еще за пять лет до этого невозможно было 

даже мечтать. Многое создавалось впервые и многим удалось оказаться «в нужное время 

в нужном месте», в точке зарождения нового дела или профессии...

Не углубляясь в детали всех изменений в сфере экономики и большой политики, мож-

но сказать, что и для современного искусства это было особенное время, кардинально 

изменившее давно структурированную и привычную карту художественной жизни. 

Особенно это коснулось мегаполисов — Москвы и Петербурга.

Уже в конце восьмидесятых перестройка внесла свои коррективы в привычную 

жизнь московского андерграунда. После исторического аукциона Sotheby’s, состояв-

шегося в 1988 году в Москве и включавшего в себя не только произведения классиков, 

но и работы представителей современного искусства, интерес именно к этому куль-

турному феномену превратился в международный бум. Для любого иностранца, при-

ехавшего в страну в конце восьмидесятых, стало хорошим тоном посетить мастерские 

художников, в частности, сквот в Фурманном переулке, и купить одну-две-три-десять 

работ. К началу девяностых этот бум постепенно спал, однако он породил и укре-

пил уверенность представителей современного искусства в том, что художественная 

жизнь в стране должна и может измениться и развиваться в рамках международных 

выставочных и рыночных аналогов. Эта невероятная и, по сути, беспочвенная уве-

ренность подкреплялась не только новыми экономическими и политическими реа-

лиями, но  и интересом неожиданно появившихся извне покупателей и пристальным